С Волги на Ла-Плата

Рене Крюгер на презентации своей книги о поволжских немцах / Из личного архива

28 августа 1941 года стало для почти полуторамиллионного немецкого населения Советского Союза поворотной датой в его истории. В этот день был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». А какие события считаются ключевыми в истории поволжских немцев, ранее переселившихся в Аргентину?

Таким событием для поволжских и других российских немцев, эмигрировавших в Аргентину, стал другой указ, изданный еще 4 июня 1871 года. Он отменил все привилегии колонистов, имевшиеся у них со времен Екатерины II. А 1 января 1874 года была введена всеобщая воинская повинность, и бывшие колонисты с этого момента подлежали призыву на военную службу. Все это привело к появлению и быстрому росту эмиграционных настроений среди немцев, особенно меннонитов. В 1877–1878 годах в Аргентине появились первые немцы из России.

Как называют себя потомки колонистов из России, и какова их численность?

В Аргентине живут потомки немцев-переселенцев из Бессарабии, Сибири, Волыни и с Кавказа, но абсолютное большинство все же приехало с берегов Волги. Те, кто помнит о своей идентичности, называют себя поволжскими немцами-аргентинцами или просто поволжскими немцами. Сколько их, сказать трудно. Моя жена – «чистая» поволжская немка, ее родители – потомки колонистов: прадедушка и прабабушка по отцовской линии были родом из Бальцера (сегодня – Красноармейск), а по материнской линии – из поволжской колонии Рейнвальд (Старицкое).

Наши дети – наполовину поволжские немцы, внуки будут ими на четверть. Если считать всех половинок и четвертинок, то общее число перевалит за миллион. Но точных данных, к сожалению, нет, так как перепись населения не дает ответа на вопрос о происхождении граждан.

С начала массового переселения немцев в Россию в XVIII веке и вплоть до трагических событий середины XX столетия колонисты и их потомки говорили на немецком языке и диалектах, бережно относились к традициям предков. Смогли ли эмигранты сохранить язык и обычаи?

Поволжские немцы, эмигрировавшие в Аргентину в 1878–1920-х годах, довольно долго говорили на своих диалектах и писали на немецком. Важную роль в этом сыграла церковь (и евангелическая, и католическая): на немецком языке проводились богослужения, мессы, занятия, выходили различные публикации. Когда в 1945 году в общинах были закрыты немецкие частные школы, письменный немецкий стал постепенно сдавать свои позиции. Диалект сохранили – так же, как и песенный фольклор. Однако в последнее время и на нем говорят все реже. Старшее поколение еще владеет им, среднее – более-менее, в зависимости от семьи и интереса к ее прошлому, а вот молодые – уже почти нет. Кстати, о диалекте поволжских немцев, живущих в Аргентине, написаны три докторские диссертации: две в Германии, третья в Аргентине, и она переведена на немецкий.

На каком языке вы говорите дома?

На литературном немецком. Моя жена со своими родными общается на поволжском диалекте. Я его изучал как лингвист и тоже владею им. Трое наших детей – билингвы. Их родные языки – испанский и немецкий.

В России без знания языка немцам сложнее сохранять этнокультурную идентичность…

Немцы в Аргентине задумались о необходимости обращения к своей истории и о проблемах сохранения идентичности, готовясь к столетнему юбилею переселения в эту страну, отмечавшемуся в 1978 году. Но уже поздно было начинать изучать язык или диалект. Впрочем, потомки переселенцев, даже не владея немецким, чувствуют себя поволжскими немцами. Тем более что Аргентина – страна мигрантов, здесь проживает много национальностей, и двойная идентичность вообще не проблема.

Удалось ли поволжским немцам создать в Аргентине компактные поселения?

Сначала немцы компактно селились в провинции Энтре-Риос, на северо-востоке страны, в южной части провинции Буэнос-Айрес и граничащей с ней провинции Ла-Пампа. Из-за нехватки земли и экономических трудностей некоторые потом переселились в провинцию Чако, многие переехали в города, прежде всего в столицу – Буэнос-Айрес. Сегодня в различных местах Энтре-Риос, на юге Буэнос-Айреса и Ла-Пампы есть большое число сел, населенных в основном потомками поволжских немцев. Много немцев и в городах.

Есть ли организация, которая их объединяет?

К столетию переселения было создано Аргентинское объединение поволжских немцев, на местах открылись его филиалы. Позже некоторые вошли в состав новых объединений, другие, напротив, стали независимыми. Многие организации, в том числе и самая первая, – члены Союза немецко-аргентинских объединений FAAG (Federación Argentina de Asociaciones Alemanas, www.faag.org.ar). Он является головной структурой различного рода немецких организаций – культурных, спортивных, религиозных, а также СМИ, фондов, землячеств, домов престарелых. FAAG организует встречи и мероприятия, информационный обмен и так далее.

Есть ли связь с немцами, живущими в Поволжье? С родственниками, оставшимися в России?

Связь прервалась в середине 1920-х годов. Письма приходили все реже. Контроль в Советском Союзе и плохое почтовое сообщение привели к тому, что обе группы постепенно становились чужими друг другу. О многих событиях большинство аргентинских немцев вообще не знало – например, об указе от 28 августа 1941 года знали единицы. Узнают только сейчас благодаря нашим докладам и публикациям.

И какова реакция?

Они рады, что их прадеды и деды выехали из СССР и им не довелось испытать того, что выпало на долю российских немцев. О родном Поволжье еще вспоминают и говорят, но назад, конечно, никто не хочет.

Беседовала Ольга Силантьева

Биография

Рене Крюгер

Родился в 1950 году в семье берлинского журналиста, эмигрировавшего в 1936-м в Парагвай. Изучал теологию в Буэнос-Айресе, более 20 лет работал пастором, в т.ч. в местах компактного проживания поволжских немцев в Аргентине. В 1999-м стал профессором богословия в вузе.

Провел огромную работу по оцифровке текстов по истории и культуре российских немцев в Аргентине. После выхода на пенсию планирует совместно с Леондро Хильдтом создать в Интернете банк данных всех публикаций о немцах из России, эмигрировавших в Аргентину.

 Один из тысяч

Фридрих Отт появился на свет в 1884 году в крупной немецкой колонии Красный Яр, расположенной на левом берегу Волги. В 1912 году Отт решился с семьей на эмиграцию в далекую Южную Америку, в Аргентину, куда к тому времени уже переехало свыше 45 тысяч его соотечественников. Он поехал на разведку, без родных, – они должны были прибыть позже, после того как глава семейства обустроится. Но в 1914-м грянула Первая мировая, помешавшая переезду, а вслед за ней – революция и Гражданская война. Связь с оставшимися в России женой и тремя детьми прервалась.

Отт обосновался в аргентинской провинции Энтре-Риос, где было много компактных поселений поволжских немцев. Новая родина не стала для него Эльдорадо. Отт умер в бедности в 1975 году.

За год до смерти он познакомился с молодым пастором Рене Крюгером, приехавшим в Бовриль (Энтре-Риос) для проведения богослужений. «Он стал для меня образцом выдержки, веры, достоинства и трудолюбия», – говорит Крюгер.

Пастор провожал Отта в последний путь, а спустя более 30 лет увековечил имя поволжского немца, написав о нем книгу «Достоинство не продается» (оригинальное название – La dignidad no se negocia).
Рассказывая историю жизненного пути одного человека, автор хотел обратить внимание общества на судьбы тысяч бедняков, которые оказались всеми забыты и презираемы.

«Список его страданий был велик, – продолжает Крюгер. – Но несмотря на это Фридрих, как и многие другие, никогда не переставал верить и надеяться. Вера придавала этим людям достоинство, и они его не потеряли».

Книга Рене Крюгера вышла в Буэнос-Айресе в 2011 году на испанском языке. С тех пор состоялись более 30 презентаций и чтений – в Аргентине, Германии и России. История Фридриха Отта стала своеобразным памятником десяткам тысяч немцев, которые благодаря своему труду и прилежанию сделали немало для превращения Аргентины в «страну мяса и пшеницы».