Михаэль, вы сейчас раздавали коллегам подарки, как настоящий Санта Клаус. Это что традиция?
С этой традицией я уже знаком 20 лет, с тех пор как стал оперным певцом. В некоторых театрах мы, правда, договариваемся, что премьера не будет стоить нам дороже двух — трех евро. Хотя я иногда получаю дорогие подарки. Но самое главное, это сам жест, оставить коллегам что-нибудь памятное о премьере.
В Москве вы впервые?
Да.
И как вам Большой театр? Как сцена? Его ведь только что отреставрировали?
Зал я впервые увидел на «Борисе Годунове», и был просто ошеломлен обилием золота и украшений. Тогда мне это было непонятно. Но сейчас, после того, как я посетил московские церкви, я понял, что это русский стиль. Русские очень любят декорировать. Для европейцев русский стиль — это немного чересчур. Но, познакомившись ближе с русской культурой, и рассматривая со стороны этот зал, понимаешь, что он чудесен и абсолютно гармоничен.
А с точки зрения акустики?
Здесь скорее сухая акустика. Знаете, есть театры, например в Мюнхенской опере, где ты издашь звук, и он разносится по всему залу. Здесь это не совсем так. Сухая акустика создана для большой музыки — ведь русские оперы славятся большими хорами. Но поставить на сцене Большого, например, «Так поступают все» Моцарта было бы проблематично. Все постановки его опер чувствуют себя хорошо на маленьких, камерных сценах, как например, в Венской государственной опере, или в Пражском театре. Кроме того, у Большого есть Новая сцена, она идеально подходит для таких произведений.
Как вам нравятся ваши российские коллеги, с которыми вы сейчас будете выступать?
Невероятно, но это моя семья! Ты сразу видишь, что здесь их дом. Они проводят здесь весь день, репетируют, работают, пьют чай. Новичок очень быстро принимается в эту большую семью. Мне это очень, очень понравилось.
Приятно ли было работать с Василием Синайским?
Работать с ним — увлекательное путешествие, потому что он любознательный музыкант. Хотя маэстро Синайский очень хорошо знает произведение, он всегда открыт для диалога. И позволяет певцу, который как раз дебютирует, высказать свои соображения. Среди дирижеров его калибра это большая редкость. Большинство из них, это деспоты с дирижерской палочкой — они приходят, говорят, что и как делать, и другого мнения просто быть не может. Я должен выразить свое восхищение и оркестрантам, ведь Штраус — это не тот композитор, которого здесь хорошо знают. Самому композитору потребовалось 30 лет на то, чтобы научить венский и мюнхенский оркестры играть его музыку. А в Москве музыкантам удалось сделать прыжок и за четыре недели поставить оперу на ноги. Может быть, пройдет еще лет 15, когда постановка станет по-настоящему штраусовской. Но Штраус был музыкантом, а не математиком. Если правильно раскрыть его эмоциональную и цветовую палитру, поймать звучание его диалогов, которые он создал в «Кавалере розы», то вас поймут и в Тимбукту. Я действительно счастлив, что мой первый «Кавалер» состоится здесь в Большом, в таком фантастически классном составе.
В чем особенность постановки Лоуэлла?
То, что она очень близка оригиналу. Знаете, очень многие режиссеры, ставя подобные спектакли, пытаются переработать в них свои физические и психические травмы. А Стивен Лоуэлл остался верен истории и правдиво рассказывает ее. Вчера я был на премьере и видел, как оперу восприняли зрители — они шаг за шагом сопереживали героям, и вознаградили артистов овацией. Это значит, что режиссура удалась. В Европе ставят спектакли, чтобы сделать из них фельетон для газет. И совсем не думают о тех, кто за это платит деньги, т.е. о публике. Наш «Кавалер» инсценирован игриво и с любовью, в нем совсем нет кича. Слава Богу, по сцене никто не бегает полуголым. В этих случаях всегда себя спрашиваешь, зачем все это нужно?
Что вы думаете о вашем герое?
О нем говорить сложно. До сих пор мне приходилось играть героев-любовников, а сейчас вот им на смену приходят отцы. Приходится привыкать. Это очаровательный мужчина с сильной волей, очень много работавший в своей жизни. Он многого достиг, много потерял, у него проблемы со здоровьем. Ему очень хочется выдать свою дочь за потомственного дворянина. И в погоне за титулом он забывает о ней и ее чувствах. В конце концов, он проигрывает, теряет уважение к себе самому и не знает, что делать дальше. Его последняя реплика такова: «Да они такие, молодые люди…»
Вы планируете дальнейшие концерты в России?
Совместно с культурным объединением из Германии я работаю над проектом «Опера на Дальнем Востоке». Инициативу поддерживают немецкий бундестаг и Государственная дума. Осенью я приглашен во Владивосток. И я очень надеюсь вновь спеть в Большом.
