«Кабаре Терезин» – это спектакль особенный. С чего началась работа над проектом?
Пианист и композитор Сергей Дрезнин последние 25 лет по крупицам собирал материалы о гетто в Терезиенштадте: дневники, архивные документы, музыку, стихи, с которыми там выступали заключенные евреи, и даже детские рисунки. Многие из этих материалов мы перевели на русский язык. В какой-то момент, у нас с ним и возникла идея сделать на основе всего этого запоминающийся спектакль. Продюсером «Кабаре Терезин» стал Михаил Шейнин.
Сначала мы играли наш спектакль в зале подвального помещения, где было всего сорок мест. Репетировали тайно, еще в период пандемии, когда москвичам вообще нельзя было выходить из дома. Я глубоко прониклась сюжетом «Кабаре Терезин», и жизнь сама подсказывала мне некие ходы, чтобы приступить к этому неординарному материалу о Холокосте. В процессе подготовки сценария я прочитала все оригинальные письма, какие-то записочки и стихи, написанные узниками. Все это невозможно было видеть без слез! Удивительно, что среди этих архивных находок обнаружились и сатирические песни, когда узники смеялись над самими собой!
Это удивительно. Каким вы увидели в этих документах Терезинское гетто?
Гетто располагалось на территории бывшего гарнизонного города Терезин в Чехии, оно было создано в ноябре 1941 года на базе тюрьмы гестапо. Одной из задач этого гетто являлась дезинформация и массовая пропаганда. Нацисты стремились убедить мировое сообщество, что евреи не подвергаются в этом «гетто для пожилых» никаким притеснениям. В 1944 году туда приехала делегация Красного креста, и нацисты продемонстрировали ей якобы «нормальную жизнь» узников: школу, больницу, детский сад, показали выступление еврейских детишек.
Вообще, Терезиенштадт отличался очень высоким образовательным и профессиональным уровнем заключённых. Среди них действительно было немало учёных, литераторов, музыкантов, которые ежедневно устраивали там спектакли. В этом гетто действовали синагоги, в его стенах выпускались журналы, проводились выставки, лекции. Одним словом, велась активная культурная жизнь. И случаев организованного сопротивления в Терезине выявлено не было, имели место лишь единичные побеги.
Но это гетто было частью системы уничтожения евреев. За годы войны туда попало более 141.000 человек, из которых, около 33.000 погибли в гетто, а 88.000 были депортированы в Аушвиц и другие лагеря смерти. Терезиенштадт был освобождён советскими войсками 9 мая 1945 года, выжили 11.000 узников.
Заключенные гетто чувствовали, что их ожидает?
Думаю, догадывались, но не были в этом уверены. Несмотря на весь ужас и мрак происходящего, они пытались жить полноценной жизнью. Темой нашего спектакля стало кабаре в гетто. Мы понимали, что беря этот материал, мы ступаем в опасную зону, про серьезные вещи мы рассказываем в музыкальной форме, иногда с элементами сатиры. Но все наши тексты написаны самими узниками. Это именно их отношение к жизни, когда в самых трагических ситуациях они пытались шутить. Они не боялись смотреть в глаза смерти: «Обнимитесь, друзья, нам без юмора нельзя. На обломках гетто мы восславим жизнь!»
Вы начинали играть спектакль в полуподвале, а что было потом?
Затем мы стали играть его в Центральном доме актера. После этого спектакль перебрался на сцену театра «Маска» в Московский Дворец Молодежи (МДМ), где у нас уже пятьсот мест. Туда я приглашаю читателей вашей газеты. Ближайший показ состоится 13 мая.
В 2022-м году «Кабаре Терезин» был признан лучшим музыкальным спектаклем в рамках премии «Музыкальное сердце театра». Мы тогда получили премии в четырех номинациях. Сам спектакль, я – за режиссуру, наша певица Мария Биорк – за исполнение главной женской роли и композитор Сергей Дрезнин был отмечен за музыкальную аранжировку. Не могу тут не упомянуть предпринимателя Виктора Вексельберга, члена бюро президиума Российского еврейского конгресса, который очень поддержал наш спектакль. Семья его отца погибла в гетто. Если бы не эта поддержка, спектакля никогда бы не было.
Евреи репатриируются на историческую родину, а у вас полные залы. Как так? Отъезд потенциальных зрителей никак на посещаемости не отражается?
Никак не отражается. Ведь это, как оказалось, – совершенно не еврейская история. Люди интересуются нашим прошлым и совсем не хотят, чтобы все эти ужасы повторились. В нашем зале всегда находятся зрители совершенно разного возраста. Заметила, что молодые люди выходят от нас ошарашенные, с округлившимися от этой новой информации глазами. Многие ведь, только попав к нам, впервые узнают всю эту страшную историю, до того не имея ни малейшего понятия о Терезинском гетто. На спектакль приходят разные зрители, и все обязательно плачут, когда Ильзе поет сочиненную в лагере колыбельную «Wiegala». Она исполняет её не на русском языке, не на идише, а на немецком, но публика все понимает, благодаря эмоциональному наполнению этой композиции. И даже если актеры иногда переходят с русского на немецкий, это ничуть не мешает зрительскому восприятию. Конечно, поначалу у нас были опасения, что это – невеселая тема, и вряд кто-то захочет покупать билеты на такой спектакль. Но оказалось, что мы зря переживали.
А для вас какая это история? У вас ведь есть еврейские корни?
Да, и мне иногда кажется, что я и сама – негласный хранитель еврейской культуры! (смеется) За моими плечами ведь имеется еще один еврейский спектакль, под названием «Диббук». Обожаю еврейскую литературу и культуру, она гениальна! Мне импонирует сочетание мудрости, трагикомичности, иронии еврейского народа над самими собой, когда даже в самых сложных обстоятельствах они находят время для смеха, для юмора. Глядя на поющих и танцующих заключенных Терезинского гетто, мы сегодня должны найти в своей душе место для улыбки, чтобы обняться, а не конфликтовать, не разобщаться.
В рамках минувшей «Недели памяти 2024» в России и Беларуси, при участии Российского центра «Холокост», было проведено более 400 мероприятий, посвященных теме Холокоста. И вроде всё хорошо, но до сих пор приходится слышать: «Сколько уже можно об этом говорить?»
Признаюсь, ни разу не слышала подобных упреков. Холокост – это общечеловеческая, общемировая трагедия, как евреев, так и не евреев. Шоа – это не про какую-то конкретную нацию, а про людей вообще. Про примеры силы духа и выживания, основанные на личных историях, про индивидуальный выбор каждого человека. Всё это по-прежнему мотивирует и дарит надежду.
Беседовала Яна Любарская
