Почти два года тянулся судебный процесс по делу о десяти сомалийских пиратах, захвативших в апреле 2010 года немецкое грузовое судно «Тайпан». Экипажу «Тайпана» удалось дать сигнал о захвате, и на помощь пришел находившийся неподалеку голландский фрегат «Тромп», который атаковал судно и захватил сомалийцев в плен. Пираты были переданы немецкому правосудию, оказавшемуся перед довольно сложной задачей.
Сейчас, когда процесс, стоивший государству более миллиона евро, подошел к концу, а пираты осуждены – семь из них были приговорены к тюремному заключению на сроки от 6 до 7 лет, а трое несовершеннолетних к двум годам заключения под стражу, – общество начали терзать сомнения. Правомерно ли осуждать людей, чьи образ жизни и менталитет настолько далеки от образа жизни и менталитета сытых европейцев? Нет, во время процесса немцам не пришлось выслушивать жалобные истории о тяжелом детстве и отце-алкоголике. Но вот, например, на вопрос о месте и времени рождения один из обвиняемых отвечал, что родился под деревом, а когда – не помнит. Чтобы установить возраст обвиняемых, суду пришлось прибегать к помощи врачей.
Позиция судьи, основанная на центральных положениях международного права, осталась непоколебимой: «Мы уверены, что это было запланированное деяние, к которому никого из них не принуждали», – отозвался председательствующий судья Бернд Штайнмец об участниках захвата «Тайпана». Суд убежден, что пираты предполагали направить судно к берегам Сомали и запросить выкуп, сумма которого составила бы не меньше миллиона долларов.
Адвокаты же требовали для своих подзащитных более мягкого наказания, обосновывая это тем, что они не знали законов, которые нарушают, в пираты подались не от легкой жизни, а живя в Европе и вовсе были бы примерными гражданами. Тяжелая жизненная ситуация обвиняемых стала основным аргументом в пользу смягчения наказания: адвокаты упирали на то, что в Сомали давно царят насилие и хаос, не существует ни постоянного правительства, ни функционирующей системы правосудия. Так, защитник Оливер Валлаш, представляющий интересы самого старшего из обвиняемых, настаивает на том, что «подобным процессам не место в судебном зале Гамбурга». За всю свою профессиональную жизнь, подчеркивает юрист, он не видел подобного расхождения между тем, что произносилось с судейской скамьи, и тем, что воспринимал обвиняемый. Речь не о языковых расхождениях: на протяжении всего процесса сомалийцы получали возможность слушать синхронный перевод с помощью наушников. Солидарен со своим коллегой и защищавший несовершеннолетнего пирата Райнер Полен: «Мы берем на себя ответственность выносить приговор согласно нашим немецким представлениям о людях, чье положение мы не можем вообразить себе даже отдаленно».
Союз немецких судовладельцев в лице члена президиума Ральфа Нагеля не видит необходимости уходить в дебри психологии: «Пиратство – это преступление, и преступников нужно судить». Нет никаких причин считать проведение судебного процесса именно в Германии сомнительным или незаконным: захваченное судно шло под немецким флагом, двое из участников экипажа были гражданами Германии. Перед Гамбургским земельным судом стояла сложная задача взять на себя часть международной ответственности, как заметил спикер суда Конрад Мюллер-Корн перед началом процесса. В конце концов, Германия подписала международную конвенцию о борьбе с пиратством.
Несмотря на формирование нового правительства в Сомали, проблема пиратства продолжает оставаться актуальной: за прошедший год было насчитано 34 попытки захвата пиратами торговых суден, пять из них успешных. Число пиратских нападений сильно сократилось по сравнению с прошедшим годом (176 попыток захвата, 25 успешных), однако нельзя забывать о том, что на сегодняшний день 11 кораблей со 180 заложниками на борту по-прежнему находятся в руках пиратов.
Что до гамбургских подсудимых, то осужденные жалуются на свою участь и долгую разлуку с семьями, призывая суд проявить милосердие. Зато трое самых юных сомалийцев, которые свой срок уже отсидели во время следствия, были освобождены еще до окончания суда, посещают школу (для них это всю жизнь было неисполнимой мечтой) и собираются просить в Гамбурге убежища.
