Герольд Бельгер: личность, связавшая три культуры / DAZ
Выступая на торжественном открытии поэт, общественный и государственный деятель Олжас Сулейменов сказал: «Герольд Карлович Бельгер писал на трех языках: казахском, русском, немецком. Где вы еще найдете такого писателя?»
Герольд Карлович, действительно, творил в равной степени на трех языках. Его, семилетнего мальчишку, знавшего родной немецкий и русский язык, вместе с родителями объявили врагами и сослали в Северный Казахстан только за то, что они были российскими немцами. Он оказался в ауле, жителями которого были исключительно казахи. В течение многих лет погруженный в атмосферу жизни казахского народа, Бельгер впитал его культуру, язык и традиции и изучил до такого уровня, что за советом к нему обращались даже руководители страны Динмухамед Кунаев и Нурсултан Назарбаев. Его, Герольда Бельгера, называли последним настоящим казахом. За переводом своих произведений на казахский язык к нему в очередь становились самые именитые казахские писатели и поэты: Майлин, Мусрепов, Нурпеисов, Кикильбаев и другие. Он так полюбил Казахстан, ставший ему второй Родиной, что завещал похоронить себя на мусульманском кладбище Кенсай.
Сегодня взгляд его, запечатленный в величественном и монументальном памятнике, парит с высоты Кенсая над любимой Алма-Атой. Это дар казахского народа подвигу обретенного сына.
Жизнь Герольда – сплошной подвиг. В семь лет, упав с лошади, он 27 лет был прикован к костылям. Всю оставшуюся жизнь, после того как он, наконец, избавился от костылей, его систематически преследовали инсульты и инфаркты. Герольда Карловича терзали не только болезни, но и власти, которые, следуя пресловутому Указу Правительства СССР, объявившего своих немцев врагами и предателями, чинило всяческие препятствия на пути к образованию. Вопреки этому он не только отлично окончил среднюю школу на казахском языке, но и поступил на казахское отделение педагогического института в Алма- Ате. Знание казахского языка дало ему возможность после окончания института и аспирантуры стать переводчиком и писателем. На трех языках он опубликовал более пятидесяти книг, полторы тысячи статей и десятки уникальных переводов.
Может сложиться впечатление, что, став «последним казахом», он изменил своему народу – российским немцам. Сам он говорил: «Мне льстит, когда меня называют «последним казахом», но я – немец и от этого не откажусь».
Он глубоко переживал за судьбу своего народа. В 1990-е годы включился в активную борьбу за восстановление справедливости и доброго имени советских немцев. Когда стало ясно, что никакой реабилитации не будет, и родные ему люди десятками тысяч ринулись на историческую родину, он заявил: «Период трехсотлетней командировки в России немцев закончился». Тем самым он обозначил важный этап в развитии народа, именуемого российские немцы. Одновременно он выразил опасение в том, что может наступить период полного забвения страданий российских немцев после того, как их ложно и без оснований обвинили в предательстве и подвергли жестоким репрессиям. «Немцы, прибывшие в Россию по зову царей, их история до 1941 года изучена и описана, – писал Бельгер. – А вот наша жизнь в ссылке, издевательства, которым нас подвергли, не станут достоянием человечества».
С болью в сердце за свой народ Бельгер замечает: «Собрать бы вместе, издать бы 20-30-томник трагической судьбы лишь одного народа – российских немцев. И мир содрогнулся бы от горя. Несчастья, скорби, лишений и издевательств, сознательного государственного геноцида, выпавших на их долю в эпоху сталинской тирании и политического, идеологического беспредела верных сатрапов той черной полосы нашей недавней истории». Сам он большинство романов, рассказов и повестей посвящает этой трагической истории родного народа. Горечь и печаль писателя усугубляются еще и тем, что выросли поколения, которые обо всем этом стараются уже не думать, не вспоминать. «Не помнить о том, – считает Герольд Карлович, – безнравственно и преступно. Сознательно обрекать себя на беспамятство – значит не осознавать себя как народ. Чувствовать себя манкуртом. Пепел Клааса стучит в наших сердцах».
Озабочен писатель был и тем, как будут жить немцы, не пожелавшие покинуть новую Родину. Смогут ли они стать достойной немецкой диаспорой. Он обращает внимание на то, что немцы в последние годы уже потеряли свой язык, культуру и традиции.
Жизнь немцев Казахстана, работа Общественного фонда «Казахстанское объединение немцев „Возрождение“» свидетельствуют о том, что здесь помнят Бельгера и его заботы. Памятная доска тому свидетельство.
Мемориальная доска на доме, где жил Герольд Бельгер / DAZ
Она открыта по решению властей, при финансовой поддержке Фонда «Возрождение». Его руководитель Альберт Рау внес личный вклад в размере 500 тыс. тенге (около 90 тыс. руб.). Правительство Казахстана и Фонд добились того, что немецкий язык теперь могут изучать не только в кружках при центрах встреч, но и в государственных школах, если наберутся желающие изучать язык. Фонд, сохранив Немецкий Дом в Алма-Ате, благодаря поддержке ФРГ и правительства республики приобрел здание в новой столице страны – Нурсултане.
Издается серия книг «Замечательные немцы Казахстана». Открывает ее книга «Герольд Бельгер: Такая выпала стезя». Продолжают печататься труды самого Герольда Бельгера. Уже после его смерти выпущено три тома его дневников «Плетение чепухи» и ряд других книг.
Важная роль в сохранении памяти Герольда Карловича Бельгера принадлежит его музе и жене Раисе Закировне Хисматулиной и дочери Ирине Герольдовне Ковалевой. Все пять лет, что писателя нет с нами, они без устали работали над тем, чтобы память о нем осталась в наших сердцах.
