Начнем с последних новостей. Вы получили уведомления от прокуратуры Берлина о расследовании деятельности Русского дома?
Мы знаем то же самое, что и вы из новостей, – бывший депутат от партии зеленых подал заявление в прокуратуру (экс-парламентарий Фолькер Бек подозревает организацию в нарушении закона о внешнеэкономической деятельности, осуществлении деятельности в обход санкций ЕС. – Ред.). Но нам никаких запросов, вопросов, бумаг от них не поступало.
А что со счетами? Была информация, что они заблокированы.
Не могу вам это прокомментировать. Скажем так, у нас есть некоторые ограничения в работе. Мы находимся в контакте с немецкими официальными органами, с бундесбанком, другими банками. Жизнь продолжается, но некоторые сложности у нас есть.
Русский дом вернулся к активной деятельности в сентябре этого года. В феврале по соображениям безопасности его двери были закрыты. Как вы провели эти месяцы закрытия? Не было желание оставить эту работу?
Нет, таких мыслей не возникало. Наш дом очень большой, у нас много всяких вопросов, связанных с хозяйственной деятельностью, много организационных моментов. Да, март, апрель и май мы были закрыты, потом была традиционная летняя пауза, а в сентябре мы снова открылись. Собственно, на подготовку к открытию у нас ушло всё лето.
Пришлось усилить меры безопасности?
Меры безопасности у нас стандартные. На входе – охрана, рамка, проверяем вещи. Все, что связано с внешней безопасностью, за это отвечает полиция Берлина. И мы здесь полностью полагаемся на их профессионализм.
А внутри вашей команды появились какие-то новые правила?
Мы говорили с коллегами о том, что когда дом находится под пристальным вниманием, я бы даже назвал это необоснованными нападками, мы не имеем никакого права поддаваться на провокации. Все эти действия третьих лиц направлены на препятствование нашей деятельности, на запугивание наших посетителей, включая детей.
В нынешней ситуации главное, чтобы сохранились культурные мосты между нашими странами. Желающие их разрушить, говорят, что культура не должна оставаться в стороне. А мы культурная институция, мы занимаемся только культурой. Для политических вопросов есть, например, посольство России в Германии. Мне кажется люди, которые выступают за отмену русской культуры не смотрят вперед, не думают о будущем, не думают и о прошлом, о богатом опыте культурного и научного сотрудничества между Германией и Россией. Мы будем продолжать свою работу до тех пор, пока это возможно. Надеюсь, что это сотрудничество не прервется.
Мы получаем огромное количество отзывов и писем поддержки от наших постоянных посетителей и гостей из других федеральных земель. Они солидарны с нами в эти месяцы, когда приходится читать провокационные публикации, в которых замалчиваются одни факты и выпячиваются другие. Мы пишем в редакции: «Коллеги, мы не согласны с этим, посмотрите на нашу работу внимательнее». Некоторые считают эти наши письма атакой, хотя мы всего-навсего защищаем свою честь, работу. Мы абсолютно уверены, что она нужна и важна.
Вы говорили о запугивании детей. Что вы имеете ввиду?
Речь идет о двух случаях. 29 ноября к нам из Великого Устюга приезжал Дед Мороз. Власти Берлина согласовали акцию, направленную против этого детского мероприятия, что, на наш взгляд, недопустимо – наряжаться в Деда Мороза с кровавыми руками, кричать, что он спонсор терроризма! Это перебор, неадекватное реакция на детское мероприятие. (Праздник проходил вне стен дома для всех жителей города. – Ред). Второй случай – у нас сейчас идут показы фильма «Чебурашка». Полные залы. Фильм в Русском доме посмотрят более четырех тысяч человек. После одного из показов люди с улицы заблокировали вход в здание, выкрикивали оскорбления, нарушающие немецкое законодательство. Мы подали заявление в полицию Берлина.
Вы удовлетворены тем, как полиция реагирует?
Берлинская полиция всегда действует идеально, беспристрастное профессиональное исполнение. Мы им очень благодарны.
Немецкие СМИ обвиняют дом в то, что он продолжает проводить увеселительные мероприятия. Гёте-институт, с которым вас часто сравнивают, сосредоточился, например, только на курсах и библиотеке. Почему бы и вам не оставить только курсы?
Развлекательных мероприятий у нас нет. Сейчас наша программа – одна четвертая от того, что было в допандемийном 2019 году. Кто-то писал, что в Русском доме показывают комедии, – это неправда, они плохо смотрели нашу афишу.
Что касается Гёте-института, то у него нет такого здания, как у нас. Здание не может простаивать, и культурное сотрудничество должно продолжаться. Весной наши посетители постоянно нам писали, спрашивали, когда мы откроемся. Речь идет не только о курсах русского языка, кружках и студиях, но и о кинопоказах, спектаклях. Спектаклей, кстати, у нас стало очень мало, и более того, вот эта ситуация с нагнетанием затрудняет работу. Сейчас логистика сложная, привезти кого-то сюда – целая история. В конце января, начале февраля была запланирована серия моноспектаклей. Но мы их отменили, актер из Петербурга сказал, что в данной ситуации не считает возможным приехать.
Вот эта вот агрессивная информационная кампания негативно влияет на нашу работу. Это надо признать. Те люди, что кричат у Русского дома, они ведь даже не ходили к нам, а страдают те, кто ходит.
У нас ведь нет инструментов общественного влияния: газеты, радиостанции. Только наши социальные сети. Справиться с волнами информационного цунами сложно, да мы и не собираемся справляться. Мы просто делаем свою работу.
А вы не пробовали выступить с каким-нибудь заявлением?
Я давал разные интервью. Мы делаем опровержения, если видим вопиющее искажение фактов. Я не вижу смысла дополнительно выступать. Когда четыре ведущие берлинские газеты чуть ли не в ежедневном режиме делают публикации о Русском доме, то, если вступать с ними в полемику, вся моя работа превратиться в бесконечную переписку.
У нас, например, осенью проходила Неделя русского языка, это большая международная конференция с участниками из 16 стран. Ни одна газета о мероприятии не написала.
Востребованы ли сейчас курсы русского языка?
Да, число учеников даже увеличилось. У нас занимается 600-700 слушателей, включая детей. Это и русский колледж, где ведется преподавание предметов на русском языке, и курсы. Мы во время пандемии начали преподавать онлайн, этот формат продолжаем и сейчас.
Что из культурных мероприятий запланировано на этот год?
У нас будет три больших проекта. Выставка, посвященная Эйзенштейну и показ его фильмов, выставка о Рахманинове и Шаляпине, мы ее готовим с Музеем музыки. Осенью к нам из Киля приедет экспозиция о Петре III. Там есть общество, которое занимается его биографией. Нам ведь важно не просто продвигать русскую культуру, а искать точки соприкосновения.
Беседовала Любава Винокурова
