Агитаторы в «Высшей мере» / Центр им. Вс. Мейерхольда / Маргарита Денисова
Любава Винокурова
Бертольт Брехт написал «Высшую меру» в 1929 году, он несколько раз ее переписывал и вернулся к ней в конце своей жизни, в 1956 году. Разочаровавшись в зрителе, Брехт завещал использовать пьесу только в качестве материала для работы артистов.
Немецкого режиссера и даже одно время редактора «МНГ» Фабиане Кемманн наказ Брехта не смутил. Она в 2016 году уже ставила «Высшую меру» на сцене Берлинской филармонии, а два года спустя решила показать ее в Москве. Проект поддержали Гёте-институт и Фонд Розы Люксембург.
«Высшая мера» – кантата немецкого композитора Ханса Эйслера по пьесе Брехта. На русский язык ее перевел авангардист Сергей Третьяков. Пожалуй, это самая русская пьеса драматурга. По сюжету четыре агитатора предстают перед судом за убийство юного товарища. Они подробно рассказывают судьям о своем поступке и требуют справедливого решения. Зрители вместе с судом отправляются в прошлое, к началу событий. Четыре товарища ведут коммунистическую агитацию в Китае. По пути туда они знакомятся с юным товарищем (это название становится нарицательным) и приглашают его отправиться вместе с ними.
Как выясняется позже, китайцы довольно сложно поддаются пропаганде. Их непросто уговорить на бунт или на организацию стачки, поскольку материальные ценности ставятся ими выше идейных. Юный товарищ плохо справляется с агитацией и в один непрекрасный день ненароком подставляет всех агитаторов. События развиваются как в боевике: за товарищами охотится полиция, а спастись можно, только если убить виновника погони. Агитаторам тяжело дается это решение, но с юным товарищем они все же прощаются: застреливают и бросают в яму с негашенной известью. Этический вопрос: спасти товарища или спасти общее дело, герои решают не в пользу милосердия. Суд агитаторов оправдал.
«Проекты будущего, мечты эпохи революций и авангарда обратились в собственную жестокую противоположность. Но даже если однажды задача была решена неверно, если на вопрос был неправильно найден ответ – или не найдено никакого – это еще не повод бросать поиски», – говорит о значении пьесы Фабиане Кемманн.
К актерскому составу спектакля присоединилась российская немка Маргарита Брайткрайц, игравшая на сцене берлинского «Фольксбюне» до ухода из театра режиссера Франка Касторфа.
Главная роль в этой пьесе отводится все же не агитаторам, а суду. Судьи – это хоры. В канонической версии петь должны 300 человек, на московской премьере их было 140. К участию в постановке пригласили московские хоры, блестяще справившиеся с задачей спеть сложный авангардистский текст. Музыкальным руководителем спектакля стал Петр Айду.
Хор блестяще справляется с авангардистским текстом / Центр им. Вс. Мейерхольда / Маргарита Денисова
Режиссер Фабианне Кемманн видела свою миссию в налаживании диалога хоров и актеров. Этот диалог нельзя назвать логичным, гладким. В игре актеров есть шероховатости, временами даже кажется, что они переигрывают. Но это, может быть, и хорошо, тогда ситуация выбора не кажется такой страшно реальной. После спектакля одна из зрительниц сказала: «Мне показалось, что я нахожусь в музее революции». Музейность постановки выражается не столько в режиссерском подходе, сколько в идеологии пьесы. На входе в зал зрителям выдавали текст, чтобы они могли петь вместе с хорами. Петр Айду расстроился, что зрители участвовать в этом не захотели.
Хочется думать, что индивидуальное мышление сегодня все-таки вытеснило коллективистское. Поехал бы сейчас кто-то в глухую китайскую деревню учить крестьян коммунизму? Променял бы мешок зерна на голую идею? Актуальность пьес Брехта не может испортить левый оттенок, стоит только поместить персонажей в современный контекст, и они станут героями нашего времени.
««Высшая мера» – это пьеса, которую не ставят почти никогда: как правило, из страха. Потому что там такие слова, от которых довольно сильно мороз по коже – особенно у нас тут, в постсоциализме. Про партию, про центральный комитет, про диктатуру пролетариата. Заканчивается все расстрелом. А по форме это судебное заседание. В стихах и прозе. Хотя откуда Брехту было знать, что через 90 лет у нас судебное заседание станет центральным событием театрального сезона – и так второй сезон подряд», – написала в своем Фэйсбуке консультант постановки, театральный критик Ольга Федянина. Последнее замечание относится к суду по делу «Седьмой студии» и ее руководителя, режиссера Кирилла Серебренникова.
Руководство Центра им. Вс. Мейерхольда пока не знает, войдет ли «Высшая мера» в постоянный репертуар, это во многом зависит от запроса зрителя. Спектакль был показан в рамках фестиваля «Родина авангарда». В любом случае на сцене театра можно увидеть и другую пьесу Брехта «Баал», где главная идеология – пороки. Пьеса написана задолго до «Высшей меры», но вопросов об актуальности не вызывает.
