Любава Винокурова
Роман «Красный Крест» вышел в 2017 году в издательстве «Время». Был переведен на несколько европейских языков. Его автор, Саша Филипенко, родился в 1984 году в Белоруссии, поэтому его часто называют белорусским прозаиком. Учился в СПбГУ.
Писал сценарии для телевизионных программ. В 2014 году опубликовал первый роман «Бывший сын», за который получил «Русскую премию».
Красный Крест – это не метафора, в романе действительно идет речь о международной гуманитарной организации и ее взаимоотношениях с Советским Союзом в годы войны. Забегая вперед, скажем, что никаких особенных контактов не было. СССР не подписал Женевскую конвенцию 1929 года об обращении с военнопленными, впоследствии Германия использовала этот факт как оправдание жестокого обращения с советскими военнопленными. В письмах Международный комитет Красного Креста (МККК, штаб-квартира в Женеве), несмотря на неподписанную конвенцию, предлагал себя в качестве посредника, чтобы собирать и передавать информацию о раненых и пленных. Помимо этого организация раздавала гуманитарную помощь. «Французские, английские, американские военнопленные помощь получали, советские – нет. Почти все письма и телеграммы МККК визировались Молотовым: „Не отвечать“», – отмечает Константин Богуславский. Советский Союз был единственным государством, отказавшимся от сотрудничества с МККК.
В романе «Красный Крест» можно найти настоящие «куски» переписки гуманитарной организации и Народного комиссариата иностранных дел (НКИД). По сюжету письма переводит корреспондент-машинистка Татьяна Павкова. Однажды в списках военнопленных она находит имя своего мужа. Дальше – мучительное ожидание новостей, затем ареста и наказания. Поразительно: ее жизнь разрушила не война, а советская власть, не простившая пленных и их родных.
Саша Филипенко познакомился с историком Константином Богуславским на презентации другой своей книги – «Травля». Богуславский сказал, что может присылать разные исторические документы – вдруг что-то откликнется в писательской душе. «Однажды Костя позвонил мне, когда я собирался в душ, и сказал, что наткнулся на несколько документов, из которых следует, что в начале войны Красный Крест пишет в Советский Союз, а он не отвечает. Я сказал: „Окей“, зашел в душ, простоял минуту и за это время придумал историю этой женщины. Я понял, что смогу рассказать историю ее жизни, историю людей, чьи родственники попали в плен (прим. после войны примерно 245 тысяч советских военнопленных после фильтрационных лагерей НКВД были репрессированы), – рассказывает Филипенко. – Я всегда остро реагирую на людей, которые ездят с наклейками на машинах „1941 – 1945 можем повторить“. Может быть, они вдруг случайно прочитают эту книгу и поймут, в какой ситуации они могли бы оказаться. Я попытался показать им, что именно они хотят повторить».
Филипенко и Богуславский обратились в МИД с просьбой показать им письма. «Со мной случилась ровно та история, что и с Красным Крестом – МИД не отвечал. Я писал официальный запрос, мой издатель писал запрос. Нас игнорировали год. Я дошел до Марии Захаровой, она обещала помочь, но в архивы нас так и не пустили». Параллельно писатель и историк разрабатывали план Б. Отправили запрос в Красный Крест в Женеву с просьбой показать письма. В ответ швейцарцы пригласили приехать и обещали все предоставить в тот же день. «Они вели биографию каждого письма, то есть они их не только отправляли, но и отмечали потом, получен ли на них ответ. Дальше мне было проще, потому что это была такая шахматная партия, в которой я понимал, как ходила одна сторона и как вела себя другая», – отмечает Филипенко.
Его роман – художественная реконструкция того времени. Диалоги, а уж тем более описанные события вполне могли иметь место и произойти и, к сожалению, происходили.
*Организация выполняет функции иностранного агента
