Особенности «ойгенерации»

«Как гром среди ясного неба стало для меня мнение отца о том, что с изменением моего русского имени Женя на немецкое Ойген полностью изменился и мой характер!» — эмоционально заявляет 24-летний Евгений Литвинов, переехавший с родителями из Казахстана в Германию в 1993 году.

Евгений считает свое поколение немцев мультикультурным.

Молодого человека настолько увлекла тема влияния имен на интеграцию в немецком обществе, что он посвятил ей свою дипломную работу в одном из вузов Дортмунда.

Несмотря на то что Евгений учится на дизайнера-фотографа, его исследования касаются тринадцати таких же, как он, переселенцев по имени Ойген (Eugen). Все тезки представлены выразительными снимками и короткими рассказами о своей удивительной трансформации из граждан стран бывшего СССР в полноправных граждан Германии. В этих порой наивных историях заслуживает внимания один момент: практически каждый из опрошенных чувствует себя не стопроцентным немцем и уж, конечно, не чистокровным русским, а представителем некоей третьей, особенной национальности.

«Именем Ойген представителей моего поколения в Германии называли редко, — рассказывает автор. — Вот и получается, что все мои тезки, с которыми я тут познакомился, родом из России, Казахстана или Украины».

Студент признается, что, с одной стороны, редкое для коренных немцев имя позволило ему чувствовать некую оригинальность и внутреннюю свободу самовыражения, а с другой — помогло быстро интегрироваться в неродной стране. Непривычные немецкому слуху имена Евгений и Женя, по мнению Литвинова, могут затруднить контакт и даже привести к комичным, а порой и нелепым ситуациям. К примеру, один из знакомых будущего фотографа, пожелавший и в Германии остаться Евгением по паспорту и другим документам, для удобства окружающих часто называл себя Ойген, за что и поплатился. Сначала ему не выдали заказную посылку на почте, а затем не допустили до участия в баскетбольном матче, заподозрив «подставу».

Работая над «именной» темой уже более двух лет, Литвинов встречал бывших соотечественников Евгениев, выбравших после переезда распространенные в Германии имена Юрген и Эгон. Не исключено, что они сделали это умышленно, в целях скорейшей ассимиляции. При этом молодой исследователь полностью отвергает расхожее утверждение многих переселенцев о том, что «Германия — страна, где не любят чужаков». В подтверждение своего несогласия он приводит пример нового вице-канцлера страны Филиппа Рёслера — уроженца Вьетнама с самым что ни на есть немецким именем и фамилией.

«Когда Ангела Меркель говорила о крахе политики мультикультурности, она не имела в виду отсутствие у выходцев из других стран желания или возможности к интеграции, — считает Евгений. — Мне кажется, речь шла о том, что Германия не использовала потенциал многих приезжих докторов наук, юристов, врачей и других профессионалов высокого уровня, не нашедших должного применения своим знаниям. К примеру, моему отцу-архитектору пришлось переучиваться на графика-дизайнера, а мама, тоже в прошлом архитектор, теперь работает в области моды.

От родителей ему привычнее слышать «Женя», от друзей — «Ойген». И несмотря на то что живет в Германии, со своими детьми он все-таки хотел бы общаться по-русски.

Подробнее с исследованием Евгения Литвинова можно ознакомиться по адресу www.mein-name-ist-eugen.de

 
Подписаться на Московскую немецкую газету

    e-mail (обязательно)

    20 комментариев “Особенности «ойгенерации»”
    1. hiv negative dating an hiv positive gay man https://gaypridee.com/

    Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *