Эльзас-Саратов-Караганда-Москва

Известной московской пианистке Екатерине Рихтер на роду было написано стать музыкантом. Четыре поколения ее семьи имели отношение к музыке. Как Рихтеры из Эльзаса-Лотарингии оказались на берегах Волги, пережили депортацию и стали одной из главных музыкальных семей Москвы?

Екатерина Рихтер за любимым инструментом / Павел Машков


История семьи Рихтер начинается с побега. Произошло это в 1870-х, когда Иоганна Германа Рихтера, которому на тот момент было чуть меньше 18 лет, усадила в карету мать. Семья не хотела отдавать мальчика на военную службу, и из родной Эльзас-Лотарингии он сначала отправился в Польшу, а затем в Саратов, где в то время жило много российских немцев.

Сегодня уже никто не может с точностью сказать, действительно ли инициатором побега была мать, но семейная память зафиксировала историю именно так, и так ее пересказывает правнучка Иоганна Рихтера Екатерина.

«Мой прадедушка был в Саратове мастером по изготовлению музыкальных инструментов, – рассказывает Екатерина. – Он делал аккордеоны». Сын Иоганна Рудольф учился в Саратовской консерватории, стал пианистом и композитором. С тех пор любовь к пианино передавалась в семье по наследству.

В начале XX века Рудольф Рихтер решил переехать с женой Анной в Москву, где продолжил играть. С началом Великой Отечественной войны был выслан с семьей в Казахстан. «Бабушке, имевшей русское происхождение, предложили развод в обмен на разрешение остаться в Москве с детьми. Но она отказалась», – продолжает рассказ Екатерина. Рихтеры оказались в Караганде. Директор местной музыкальной школы был казахом, но очень ценил немецкую культуру. В «приезжих» он видел прежде всего возможность привнести в Караганду немного европейской культуры. Таким образом музыкальный талант Рихтеров в депортации не пропал. Музыкальная школа существует и сегодня, на ее стенах до сих пор висят портреты Рудольфа и Анны Рихтер. Их дочь Елена Рихтер уехала в Москву, чтобы поступить в Центральную музыкальную школу при консерватории. Родители последовать за ней не смогли, им было запрещено возвращаться в столицу. Елена смогла стать успешной пианисткой, объездить весь Советский Союз. Часто ей приходилось выступать не в совсем предназначенных для концертов местах, например в столовых. «Мама играла вместе с потрясающей виолончелисткой Натальей Гутман. Как-то на одном из концертов где-то в провинции прямо во время выступления она увидела, что у пианино вместо одной из клавиш дырка. Она начала сильно смеяться, но Гутман посмотрела на нее и зашипела, нужно было продолжать играть». По словам Екатерины, директор музыкальной школы в Караганде регулярно приглашает ее маму в гости, но ей трудно уже путешествовать.

Екатерина Рихтер родилась в 1982 году. Ее отец – экономист, эколог Виктор Данилов-Данильян. В Новой России он был министром экологии и природных ресурсов, затем возглавлял Институт гидрологии РАН.

Екатерина решила присоединиться к семейной музыкальной традиции по маминой линии. «Я начала играть на фортепиано, когда мне было пять или шесть лет, но мне это не очень нравилось. Только в двенадцать лет, я поняла, что у меня хорошо получается, и позже решила стать пианисткой». Она училась в Москве, совершенствовала мастерство в Берлине и Кёльне. В Германии ей не раз присуждали различные премии. «Лейпцигская премия Баха – моя самая любимая», – признается она.

Сегодня Екатерину можно услышать на концертах абонементов Московской филармонии и Московской консерватории, в Большом, Малом, Рахманиновском залах Московской консерватории, на гастролях по всему миру. Часто она организует музыкальные мероприятия в Пушкинском музее. Еще она, как и Елена Рихтер, преподает в Московской консерватории.

Мог ли Иоганн Рихтер мечтать о такой судьбе своих потомков, когда тайком, спасаясь от военной службы, добирался до Польши?

Томас Фриц Майер

 
Подписаться на Московскую немецкую газету

    e-mail (обязательно)