Из фашистов в антифашисты

Накануне Дня Победы 35 лет исполнилось Красногорскому филиалу Музея Победы, более известному как Мемориальный музей немецких антифашистов. В годы войны здесь располагалась Центральная антифашистская школа. В интервью «МНГ» директор музея Маргарита Иващенко рассказала, что это было за место.

В бывшем здании Центральной антифашистской школы сегодня располагается музей / Из архива Красногорского филиала Музея Победы

Как случилось так, что именно в Красногорске, так близко к столице, возникла Центральная антифашистская школа?

В 1941-м здесь был распределительный пункт для военнопленных – шла битва под Москвой. С лета 1942 года в Красногорске устраивают стационарный лагерь №27. Бараки находились в обособленном месте и городской жизни не мешали. В разные годы здесь размещалось от 400 до 1500 человек. Из-за близости к Москве было легко контролировать руководство лагеря и персонал. Первоначально антифашистская школа располагалась в поселке Оранки Горьковской области, но в феврале 1943 года ее перевели сюда – до столицы рукой подать, а самые продвинутые на тот момент кадры с философским, историческим образованием и иностранными языками были сосредоточены именно в Москве.

А откуда взялась идея, что фашистов можно перевоспитать?

Идея антифашистской школы витала в воздухе с самого начала Великой Отечественной войны. Наше Главное политуправление, которое занималось пропагандой в войсках противника, нуждалось в кадрах – хорошо говорящих на немецком языке, понимающих ситуацию в вермахте, т.е. перебежчиков на крепких антифашистских позициях. Антифашистских школ было много, особенно в прифронтовых зонах, но именно в Красногорске образовательные программы оттачивались и затем передавались дальше.

Как отбирали учеников?

Школы позиционировали себя как принимающие всех желающих, но отбор, естественно, был. Вряд ли эсэсовец мог попасть в такое заведение. Первоначально зачислялись коммунисты, выходцы из рабочих семей. Когда антифашистское движение стало массовым (прим. в некотором роде этому способствовала победа в Сталинградской битве), туда уже вступали и те, кто вчера был ярым пронацистом. Самый известный пример – правнук Отто фон Бисмарка, летчик-истребитель Генрих фон Айнзидель (прим. был сбит под Сталинградом, попал в лагерь в Красногорске), ставший затем вице-президентом Национального комитета «Свободная Германия». Обучение проходило на родном языке курсантов. Учили историю СССР, основы коммунизма и марксизма. Курс длился три месяца. После обучения они уезжали в другие лагеря для военнопленных, собирали там антифашистский актив, участвовали в подготовке антифашистских листовок и газет. Некоторые отправлялись на особые задания, за линию фронта и вели там пропагандистскую работу.

Реконструкция класса антифашистской школы / Из архива Красногорского филиала Музея Победы

Об условиях содержания военнопленных в Красногорске ходят легенды: теплая одежда, сытная по меркам военного времени еда. Почему?

Лагерь был элитным – через него проходили высшие офицерские чины. После Сталинградской битвы в Красногорске некоторое время жили фельдмаршал Паулюс, Вальтер фон Зейдлиц, впоследствии президент Союза немецких офицеров, генерал артиллерии. Через год сюда попал генерал Винценц Мюллер, который в числе других немецких генералов возглавлял шествие колонны немецких военнопленных в июле 1944 года по Москве. Был здесь и Конрад Лоренц, австрийский ученый, лауреат Нобелевской премии 1973 года. Советский Союз хотел показать себя с лучшей стороны. Да и воровства было меньше, чем где-нибудь еще – лагерь лично курировал Берия. Поэтому все отчеты о расходовании средств и даже жалобы «постояльцев» отправлялись напрямую ему.

Генрих фон Айнзидель на первой полосе агитгазеты / Из архива Красногорского филиала Музея Победы

Я читала, что в лагере тренировались советские разведчики.

Вы, наверное, имеете в виду Николая Ивановича Кузнецова. Перед засылкой на Украину он проходил здесь «стажировку» в форме немецкого офицера люфтваффе. Он несколько недель прожил в бараке военнопленных. Нужно понимать, что это был 1942 год, Германия не сдает позиции, и военнопленные, мягко говоря, еще не прониклись антифашистскими идеями. Поэтому, если бы его соседи по бараку вычислили, что он не тот, за кого себя выдает, то тихо бы его там и убили. Но все прошло благополучно, Кузнецов был очень талантливым разведчиком.

Жители города как-то взаимодействовали с военнопленными?

Многие военнопленные после 1945–1946 годов работали в бригадах на Красногорском механическом заводе, на строительстве стадиона, школы. Мальчишки бегали для них за сигаретами, а сдачу оставляли себе. Красногорску повезло – он хоть и был прифронтовым городом, но режима оккупации на себе не испытал, поэтому отношение к немцам было лояльным. У меня дедушка работал наладчиком на заводе, у него в бригаде было двое военнопленных. Он подкармливал их домашним супом, при том что на фронте у него погибли два брата и сестра.

Как возникла идея открыть Мемориальный музей немецких антифашистов? И почему он по явился только в 1980-х?

Предложение поступило с немецкой стороны – участники немецкого Сопротивления хотели как-то осветить свое участие в антифашистском движении. Музей открывали к 40-летию Победы в здании, где раньше располагалась Центральная антифашистская школа. После войны здесь были клуб и столовая, затем школа. Ее пришлось в срочном порядке выселять – решение об открытии музея было принято в декабре 1984-го, а в мае 1985-го он уже встречал первых гостей, в числе которых был Эрих Хонеккер. В основу экспозиции легли материалы из Музея революции (сегодня это Музей современной истории России), военных архивов, Музея немецкой истории.

Почему музей открыли только в 1980-е? Вспоминать об этом всем сразу после войны было не совсем корректно – не зажили душевные раны, а спустя 40 лет после Победы выросло уже целое поколение без войны, которое относилось к немцам из ГДР по-другому.

Tolles Diktat 2024
 
Подписаться на Московскую немецкую газету

    e-mail (обязательно)