Теодор Герцен. Юрты в горах. Холст, масло. / (МСНК 1-7)
Анастасия Бушуева
Недавно в России и Германии вышло два сборника изобразительного искусства российских немцев: МСНК в третий раз переиздал антологию творчества художников «Тысячи картин под солнцем и луной», а в издательстве Общества немецких ученых из России и СНГ опубликован лексикон «Российские немцы в искусстве разных времен».
Искусствовед Валерия Исмиева считает, что большинство представленных в антологии авторов отличает потомственное понимание искусства. И действительно, немцы, приглашенные Российским государством передавали из поколения в поколение европейское представление о прекрасном, а также секреты ювелирного и декоративно-прикладного искусства. События XX века нарушили эту преемственность. Советские немцы получали образование в лучших традициях русской реалистической школы живописи, не афишируя свою национальность, что отчасти растворило немецкое своеобразие. Не многие рискуют говорить о целостности всего направления. Но живую преемственность внутри художественных династий российских немцев отмечают все. Представитель одной из них Александр Баканов считает, что российских немцев в живописи, безусловно, объединяет обращение к немецкой истории и культуре. Так, жена художника график Наталья Баканова-Вейберт в своих работах обращается к творчеству немецких романтиков и средневековому германскому эпосу. «Да, подобные мотивы встречаются не у всех, но остальные тоже стараются подтягиваться, – говорит Баканов. – Стоило бы создать галерею для работ российских немцев. Иначе то, что мы делаем, рассеивается».
Генрих Фогелер. Курсы работниц. Бумага, цветной карандаш.
Московский художник Андрей Кноблок, сын советского театрального художника и заслуженного деятеля искусств РСФСР, полагает, что общее в технике проследить можно: «Немцы народ внимательный и педантичный, это проявляется и в живописи. Если присмотреться, то можно увидеть эти педантичные, даже суховатые черты. Типичные русские художники рисуют более размашисто, я бы даже сказал, небрежно. Этим отличается московская школа живописи – своей реалистичностью и разухабистостью. Петербургская школа противостоит ей более сильной стилизацией, графичностью. Российские немцы вобрали в себя черты обеих школ, но, на мой взгляд, наше искусство все-таки ближе к петербургскому направлению. Хотя есть и исключения. Московская художница Ирина Марц, к примеру, пишет очень размашисто, по-коровински», – рассказывает художник. Кноблок считает, что постепенно немецкая школа выкристаллизуется и обособится, но это процесс непростой: «Я полагаю, дело пошло бы быстрее, если было бы больше контактов между российскими немцами в России и Германии».
Петр Дик. Ночь. Наждачная бумага, пастель, уголь.
По мнению самой Ирины Марц, пока говорить об отдельном направлении совершенно нелепо – среди российских немцев много ярких личностей и состоявшихся художников, но нет поиска общего художественного языка и задач. «Однако каждый в этот круг приходит со своим багажом, – объясняет художница. – Есть взаимное обогащение, подпитывание».
Близость по духу
Творческое объединение российских немцев (ТОРН) этот процесс катализирует – так, в рамках празднования 500-летия Реформации, готовится масштабная выставка. Этой весной в Москве и Берлине презентуют работы, которые объединяет общий художественный образ – лютеранские церкви. Картины были созданы в августе прошлого года на пленэре на территории бывшей Республики немцев Поволжья.
Михаил Дестергефт. Давай, давай. Итальянский карандаш, уголь.
Такой обмен опытом, кстати, привлекателен и для тех российских немцев, которые к историческому прошлому еще не обращались.
Гуго Манизер. В мастерской отца. Холст, масло.
Иллюстратора и дизайнера из Барнаула Татьяну Ретер работать над проектами приглашают даже за океан, в США. Вместе со своим супругом, художником Андреем Ретером Татьяна регулярно проводит выставки. В ТОРН художники еще не вступили, но очень бы хотели: «Это, как минимум, возможность общения с близкими по духу людьми, – считает Татьяна. – К тому же это помогает наладить связи, научиться у других художников чему-то новому».
Так или иначе, многообразие стилей и форм, скорее, плюс, чем минус. Ведь это неплохая возможность по-разному освещать общие темы, которые оживают именно в тот момент, когда появляется повод встретиться.
Творить вместе
Ольга-Мария Кассен в своей мастерской у офортного станка / Игорь Мелинг
Самая молодая художница, представленная в антологии, изданной Международным союзом немецкой культуры (МСНК), Ольга-Мария Классен делится впечатлениями о 3-м издании сборника и рассказывает, что объединяет и что отличает художников из числа российских немцев в России и Германии.
Обновленная антология мне очень понравилась, правда, я поняла, что остановила бы свой выбор на других картинах. К примеру, у Петра Дика хотелось бы ряд представленных репродукций разбавить композициями с фигурами из маленького альбома, который издавался в МСНК в 1994 году. Я бы выбрала оттуда пару работ, например, «Играет Рихтер» или «Мать и дочь».
Очевидно, что художников из числа российских немцев, работающих в России, объединяет реалистическая школа. А вот их коллеги, перебравшиеся в Германию, погружены в концептуальное искусство, которое так распространено на Западе. Большинство, эмигрировав в ФРГ, не работают по профессии, и только в свободное время занимаются творчеством. Кроме того, в Германии нет какого-то серьезного объединения художников из числа российских немцев, где они могли бы обмениваться опытом, организовывать совместные выставки и пленэры. Живописцы существуют очень разобщенно, чего не скажешь, например, о музыкантах или литераторах. Сложно сказать, почему, но каждый сам по себе. Очень жаль, но это так.
Я бы с радостью приняла участие в мероприятиях, которые проводит Творческое объединение российских немцев в России. Знаю, они периодически выезжают на пленэр на неделю, это как раз то, что может нас всех объединить. Хотя, на мой взгляд, семь дней – это маленький срок. Художник должен приезжать на пленэр уже разрисованным. И даже если он подготовлен к работе, ему нужна целая неделя только на то, чтобы найти мотивы. Первую неделю пишут, как говорят, в мусорное ведро, так что оптимальное время для пленэра – это три-четыре недели.
Ольга-Мария Классен (Соликамск, Мюнстер),
член Союза художников России и Международной
ассоциации изобразительных искусств (АИАП) ЮНЕСКО
