Райнер Бартеш
Родился в 1964 г. в Хаслахе (Бавария). Окончил Мюнхенскую высшую школу музыки и театра. Сочиняет музыку к фильмам и спектаклям, концертные произведения. Запустил онлайн-проект «Гимны миру» (Das Friedenshymnen-Projekt), в рамках которого люди разных культур вместе сочиняют и поют гимны миру. Так с помощью музыки они объединяют свои голоса и усиливают движение за мир. Произведения Бартеша отмечены рядом национальных и международных премий.
Немецкие политики всё чаще заявляют, что Россия собирается напасть на страны НАТО. Россия повторяет, что не будет этого делать. Вы это замечаете?
Я с ужасом наблюдаю, как пресса в Германии в тандеме с властью распространяет инсценированную военную риторику. Истерия действительно усиливается. Политики перешли от парадигмы «Германия никогда больше не должна начинать войну» к «Германия должна быть снова готова к войне». Убежден, что те, кто так говорит, – это люди, которыми управляет международная группа, состоящая из очень богатых людей. Избежать краха финансового сектора, по их мнению, поможет война, потому что только после масштабного разрушения можно снова заработать много денег на восстановлении. Экономические показатели свидетельствуют, что наши политики действуют не в интересах немецкого народа. ВВП снижается, всё больше компаний покидают страну.
Что думают простые немцы об этом?
К сожалению, многие люди в Германии испытывают экономические трудности. Растущая стоимость жизни приводит к тому, что немцам, чтобы выжить, помимо основной работы, часто требуется подработка. Стресс в сочетании с истерией и разжиганием паники в подконтрольных правительству СМИ приводит к огромному перенапряжению, и многие смиряются с происходящим. Мы являемся свидетелями глубокого раскола общества на группу «сторонников системы» и тех, кто критикует правительство. Эти группы более или менее отделены друг от друга. Однако я наблюдаю, что многие системно ориентированные люди начинают просыпаться и подвергать сомнению политические решения, а также роль СМИ. Поводов для этого много: и многочисленные сбои в электроснабжении за последний месяц, и цензура инакомыслия в альтернативных СМИ.
Вы сами боитесь войны с Россией?
Не думаю, что кто-то может на 100% предсказать, как будет развиваться ситуация. Я хотя и не ясновидящий, но уверен, что пока Путин находится у власти, он сделает всё, чтобы избежать настоящей войны. Лично я не боюсь будущего и твердо уверен, что удастся предотвратить точку невозврата в эскалации. По моей оценке, сценарий коллапса немецкой электросети и крах нашего нынешнего правительства – гораздо более реальные сценарии, чем война с Россией.
Ежедневно в новостях сообщают о подготовке Германии к войне. Можно ли представить себе, что немцы выйдут на улицы и скажут: не хотим войны, давайте тратить деньги на мирную жизнь? Как в 1980-х. Почему этого не происходит?
С одной стороны, многие немцы не понимают, насколько в мире всё взаимосвязано, и слепо доверяют правительству. С другой – часть участников сопротивления потеряла надежду на то, что они могут чего-то добиться своими протестами. Переизбыток эмоционально окрашенной информации приводит людей к состоянию морального истощения. Надо также сказать, что механизм, используемый государством со времен ковида, подразумевает объединение граждан вокруг одного мнения – так называемого официального нарратива. Несогласные с ним получают клеймо «враждебные системе и опасные». Так формируются два лагеря – «хороших парней», то есть верящих нарративу мейнстримных СМИ, и «плохих парней», людей с другим мнением. И хорошие должны бороться с плохими. Мне самому дважды приходилось испытывать это на собственном опыте, когда такие преданные системе «хорошие парни» физически нападали на меня за то, что я не разделяю нарратива правительства и открыто выступаю против него.
Роль культурного моста
На ассамблее в Москве вы призывали наладить культурный обмен между странами. Он ведь был – до ухудшения германо-российских отношений. Как быть, когда культурные связи оказываются заложниками большой политики?
Вторжение политики в сферу культуры является признаком того, что общество находится на пути к тоталитаризму. Когда я услышал об увольнении главного дирижера Мюнхенской филармонии Валерия Гергиева, а также об отмене концертов Анны Нетребко, то сначала не поверил этому. Я был разочарован мюнхенскими коллегами, с некоторыми я учился вместе, и выразил тогда свой протест. Недавно я прочитал – с некоторым удовлетворением, – что Мюнхенский филармонический оркестр сам был исключен из числа участников фестиваля в Северной Германии, потому что его израильский дирижер не хотел выступать против геноцида в секторе Газа. Так или иначе, обе эти реакции неверны, поскольку искусство должно оставаться независимым и многообразным и не должно использоваться в идеологических целях.
Тем не менее это происходит. Что, на ваш взгляд, с этим можно сделать?
Для того чтобы противодействовать формированию лагерей нужно понимать, что такое манипулятивные методы, используемые политиками. Это требует высокой степени осведомленности, глубоких знаний, которых не дадут ни в школе, ни в университете. В последние годы я много думал о том, что я могу сделать, чтобы преодолеть раскол, и пришел к выводу, что самый эффективный способ – это собственный пример. Если я сознательно стараюсь не манипулировать другими людьми, активно помогаю строить доверительные отношения как в своем ближайшем окружении, так и через международные контакты, то вношу свой вклад в диалог и взаимопонимание. Это дает возможность установить доброжелательные отношения, несмотря на различия во взглядах. Встреча на человеческом уровне, на мой взгляд, является лучшим противоядием от тоталитаризма и раскола. В случае если государство перестанет поддерживать встречи людей из разных стран, мы можем попытаться организовать проекты обмена на частной основе или через международные неправительственные организации.
Вы играете на музыкальных инструментах разных народов. Доводилось ли вам играть на русском народном инструменте?
Действительно, я мультиинструменталист и играю на 40 инструментах. Хотя, конечно, я не на всех могу играть одинаково хорошо. У меня есть множество щипковых инструментов, в том числе настоящая балалайка, но было не так много случаев, когда я ее использовал. Зато я написал пьесу для русского квартета ExtraQuart из Гамбурга. Правда, эта группа сейчас уже распалась.
Что для вас как для человека, чья жизнь связана с музыкой, значит Россия? Творчество какого русского или советского композитора вам нравится и знакомо больше всего?
За время работы в оркестре я сыграл много произведений русских композиторов. Как валторнист я особенно благодарен Чайковскому, потому что его партии валторны всегда очень выразительны, но и творчество Шостаковича в контексте его биографии меня очень заинтересовало. С Прокофьевым же меня связывает выставка в монастыре Этталь (Бавария), где он прожил год. Для нее я сочинил сюиту для духовых инструментов с отрывками из его оперы «Огненный ангел». У меня есть все сценические произведения Игоря Стравинского на компакт-дисках, где он дирижировал сам.
Можете себе представить, что вы какое-то время работаете в России или, возможно, реализуете совместный проект?
Идея реализовать культурный проект с российским коллегой мне нравится. Что касается участия в качестве валторниста в оркестре в России, то, вероятно, мой уровень игры на духовых инструментах в настоящее время недостаточно высок. Когда-то я был очень хорошим валторнистом и играл в одном из лучших оперных театров Германии – Саксонской государственной капелле, но с тех пор прошло уже 35 лет. А вот в качестве дирижера я мог бы посотрудничать. Если же взглянуть на текущую политическую ситуацию в Германии, то, вероятно, меня бы ждали репрессии после возвращения из России. Но я уверен, что наступят и более спокойные времена, когда такое сотрудничество снова станет возможным и будет приветствоваться.
У меня уже есть несколько музыкальных контактов в России. Один из них – мой коллега Клаус Бургер, который до меня учился в Мюнхенской высшей школе музыки и театра. Он эмигрировал в Пермь, сочиняет музыку, играет в театре. В настоящее время Клаус пытается спеть «Гимны миру». Так называется масштабный онлайн-проект совместного пения, который я реализую. Аркадий Шилклопер, долгое время работавший валторнистом в Большом театре, сейчас живет попеременно в Германии и России. Я знаю его уже много лет. Он только что достал ноты моего «Альфа-каприччио» для одного русского коллеги, который планирует его сыграть.
Остается надеяться, что человеческий и музыкальный мосты переживут упадок нашей нынешней системы, и впоследствии мы сможем жить более свободной жизнью.
Беседовала Фемида Селимова
