Ровно через четыре года после завершения Второй мировой войны в Бонне прошло последнее заседание Парламентского совета в Тризонии (на территории западных оккупационных зон), созванного для разработки Основного закона будущей Германии. 8 мая 1949 года Основной закон – временная, как тогда планировалось, конституция Германии – был принят большинством голосов и закреплен подписью председателя совета Конрада Аденауэра. В последующие две недели западные оккупационные державы утвердили принятие документа в зонах своей ответственности, а земельные парламенты ратифицировали его.
Официально текст Основного закона был провозглашен 23 мая 1949 года, и этот день считается формальным днем основания Федеративной Республики Германия. Первые парламентские выборы были назначены на август того же года, и их основная интрига заключалась в разрешении противостояния двух самых мощных политиков первых послевоенных лет – лидера ХДС Конрада Аденауэра и председателя социал-демократической партии Курта Шумахера. Фигура последнего – пускай Шумахер так и не приобрел институциональную власть – была не менее значима для становления ФРГ. Именно первый лидер послевоенной СДПГ стал для многих воплощением «другой Германии».
Курт Шумахер родился 13 октября 1895 года в западнопрусском городе Кульм (сегодняшний Хелмно на территории Польши). Уже в юные годы он заинтересовался политикой и, несмотря на царившие в его буржуазной семье либеральные взгляды, увлекся популярным в те годы бернштейнианством (реформистская социал-демократия). Будучи убежденным социал-демократом, Шумахер сочетал свои воззрения с достаточно жестким немецким национал-патриотизмом и с началом Первой мировой войны добровольцем пошел на фронт. Нужно отметить, что подобная позиция для социал-демократов в те годы не была редкостью – немецкие левые практически без исключения влились в патриотическую волну, поддержав свою страну в разразившейся войне. Как заявил кайзер Вильгельм II в своей речи перед депутатами рейхстага 4 августа 1914 года, «я не знаю больше никаких партий, я знаю только немцев».
Однако Шумахер воевал недолго – спустя всего две недели после прибытия на Восточный фронт, 2 декабря 1914 года, он был тяжело ранен, ему ампутировали правую руку. Вернувшись домой, молодой ветеран войны приступил к изучению юриспруденции, экономики и политологии в университете, в 1918 году вступил в ряды СДПГ. В те годы молодой социал-демократ прославился своим непримиримым нравом и национал-патриотизмом той степени, какую редко встретишь среди левых. Уже после Второй мировой войны Шумахер скажет, что социал-демократы проиграли нацистам прежде всего потому, что были недостаточно националистичны.
Во время революционных событий 1918–1919 годов он был сторонником жесткой линии в отношении спартакистов и других коммунистических боевиков, а в 1920-е годы, став редактором социал-демократической штутгартской газеты Schwäbische Tagwacht, выступал в равной степени противником как национал-социалистов, так и коммунистов. Там же он сформировал и возглавил ячейку Рейхсбаннера – военизированной организации в защиту республики от радикальных боевых организаций, таких как нацистские Штурмовые отряды и коммунистический Союз красных фронтовиков.
Вскоре после запрета нацистами СДПГ, 6 июля 1933 года, Шумахера арестовали. За без малого 10 лет он сменил несколько концлагерей. В марте 1943 года тяжелобольного узника выпустили из-за колючей проволоки. После покушения на фюрера в 1944 году однорукого политика вновь посадили за решетку. Через несколько недель, еще при национал-социалистах, Шумахера выпустили, ибо его физическое состояние не предвещало ничего, кроме скорой кончины. В 1948 году почти ослепшему политику пришлось ампутировать левую ногу. Сказалось подорванное в лагерях здоровье.
Тем не менее сразу после войны Шумахер взялся за восстановление разгромленной национал-социалистами партии. В глазах многих именно социал-демократы обладали наибольшим моральным авторитетом из-за их позиции защиты республики в 1920–1930-е годы. В мае 1946 года в Ганновере состоялся учредительный съезд новой СДПГ, на котором Шумахер был избран председателем партии. Из 245 участников съезда за его избрание проголосовали 244. Ветеран-калека и узник концлагерей требовал железной партийной дисциплины и не терпел никаких притязаний со стороны других на лидерство в партии. Генрих Ритцель, член парламентской группы СДПГ, писал о резком характере аргументации Шумахера и о практически полной неспособности возразить ему – многие молчали потому, что Шумахер «своими физическими недугами излучал нечто вроде ореола неприкосновенности».
Однако Шумахер, кажется, знал, что делал, – в отличие от внутрипартийных оппонентов, он имел последовательную политическую концепцию, пользовался уважением и авторитетом, имел железную политическую волю и магнетическую притягательность на публике. Он агитировал за единую, демократическую, социалистическую Германию, выступая при этом категоричным противником коммунистов и советского марксизма: коммунистов Шумахер называл «красными фашистами», а политиков из ГДР – «иностранными агентами». Не меньше доставалось и Аденауэру – ему и его партии ставилось в вину предательство национальных интересов страны, а на одной из первых сессий бундестага Шумахер открыто заявил, что Аденауэр – марионетка западных оккупационных держав.
Как отмечает российский историк Всеволод Ежов, Шумахер был антиподом Аденауэра во всем: «Пруссак, протестант, заядлый курильщик, неженатый и бессемейный одиночка, агрессивный, саркастический, взрывной и крайне нетерпеливый, он не признавал компромиссов. В Аденауэре видел иезуитскую скрытную натуру, реакционера, не способного представлять новую немецкую демократию». Неоднократные попытки рейнского католика-консерватора Аденауэра, в представлениях которого всегда «за Эльбой начиналась азиатская степь», наладить хоть какие-то отношения с Шумахером не увенчались успехом.
Лидер СДПГ стремился соединить секуляризированные гуманистические идеалы христианства, политические и социальные идеи Просвещения и марксизма, объединив в социал-демократии рабочие профсоюзы и представителей среднего класса. Шумахер был противником разделения страны и участия ФРГ в западных интеграционных процессах, категорически отвергая любые территориальные потери Германии. В его представлении единая и нейтральная Германия должна была играть роль третьей силы на континенте, а в перспективе даже стать лидером «Соединенных Штатов Европы», избрав тем самым для Старого Света своеобразный срединный путь между западным индивидуалистическим капитализмом и советским коллективизмом.
Шумахер требовал к себе как к лидеру «единственной сопротивлявшейся нацистам партии» справедливости и расположения со стороны победителей, но вместе с тем беспощадно критиковал СССР, не скрывал своего презрения к США и неприязни к английским и французским политическим кругам. Всё это привело лидера социал-демократов к изоляции, выбраться из которой не помогли ни блестящие ораторские качества, ни железная воля, ни аскетизм, о котором ходили легенды. Биограф Шумахера Петер Мерзебургер уподобляет его макиавеллиевскому льву, тогда как Аденауэр решил, что политическая ситуация требует поведения лисы.
Жесткий антизападный курс Курта Шумахера и категорическое нежелание признавать «реальность на земле» в отношении раздела Германии надолго загнали его партию в тупик оппозиции, из которой СДПГ вышла спустя много лет после смерти своего первого лидера. Скончался однорукий «лев» немецкой социал-демократии 20 августа 1952 года.
Филипп Фомичев
