Между двух стульев

Немецкая культура памяти, зародившаяся в 1945-м с дебатов по поводу вины Германии в развязывании Второй мировой войны, на первый взгляд не касается российских немцев: им не надо преодолевать прошлое и испытывать вину перед человечеством. Однако если они сами хотят, чтобы их коллективная память стала частью признанной культуры памяти в этой стране, то им нужно включиться в общий дискурс. А иначе останутся сами с собой. О том, почему это важно, рассуждает федеральный референт по российским немцам Эдвин Варкентин

Свою историю и культуру немцы изучали и сто лет назад (на историческом фото – экспедиция Геор­гия Дингеса), изучают и сегодня (современный кадр сделан в ходе этнографической экспедиции) / Коллаж / МСНК


Российские немцы знают, каково это – сидеть между двух стульев. Впрочем, как и другие меньшинства или группы с миграционным опытом. Их представления о родине, этнокультурная идентичность или коллективная память – все это отличается от национальной концепции культуры памяти. В ней не отражаются важные для нарратива этой группы моменты, и уж точно культура памяти большинства не совпадает с культурой памяти меньшинства.

Нарративы российских немцев были и есть результат многочисленных переселений, различий в происхождении и многообразных влияний в процессе длительного культурного обмена.
Этот очень мощный комплекс коллективных мотивов намного сложнее понятного дуализма: то, что здесь, и то, что там. Он обогащает и самих российских немцев, и те общества, в которых они живут. Это впечатляюще доказала Гузель Яхина в своем романе «Дети мои».

По поводу проблемы вписывания общего исторического самовосприятия в официальный нарратив, необходимо отметить, что оно характеризовалось отсутствием преемственности, идеологизацией и табуированием. Непродолжительный период формирования исторической самоидентификации российскими немцами в начале XX столетия был прерван репрессиями против отдельных носителей знаний и наложением табу на все, что касалось немцев в СССР. Поэтому для большинства из них единственным источником знаний для развития исторической самоидентификации стала субъективная передача информации в устной форме в семье.

Сложность, многообразие и отсутствие преемственности – вот главные вызовы для человека, которого коснулась вся эта история. Что может и должен он рассказать о своем происхождении, если ему просто не хватает знаний об этом? Как может он сформировать свою этнокультурную идентичность?

В полемике с прошлым задаются вопросы настоящему. Ответ на вопрос «Что мы не должны забывать?» определяет коллектив, члены которого, по мнению Яна Ассмана, связаны между собой в исторической перспективе (Ассман – немецкий египтолог, впервые использовавший термин «культурная память». – Ред.). Для сегодняшней Германии это прежде всего преодоление прошлого и критическое отношение к национал-социализму.

Современная культура памяти в отличие от ритуалов, связанных с воспоминаниями, динамичная и подвижная. Она формируется обществом и реагирует на текущие процессы. Поэтому вопрос «Что мы не должны забывать…» нужно дополнить следующим образом: «чтобы объяснить себе настоящее?».

В контексте российских немцев возникает вопрос, какие мотивы важны для исторического самоутверждения и как они должны быть сформулированы, чтобы они приобрели общественную значимость в системе национальных воспоминаний.

В этой связи не лишне еще раз напомнить, что «российские немцы» – это общий термин, который в исторической перспективе учитывает два главных момента. Во-первых, историю с вызовом колонистов русскими царями для освоения окраин империи в XVIII–XIX веках. И во-вторых, коллективную судьбу в XX веке, которую определили административные репрессии в Советском Союзе, начавшиеся в ответ на нападение вермахта в июне 1941-го. В связке с этим вторым моментом и говорят об общности судьбы: совместно пережитое объединило когда-то разные этнические группы немцев. Для граждан Германии – российских немцев по происхождению к этому добавляется коллективный опыт эмиграции и интеграции, что так или иначе связано с последствиями войны.

Проживающим сегодня в ФРГ молодым поколениям этой группы, объединенной общими воспоминаниями, все важнее представляются объяснения их родителей, касающиеся мотивов переселения – они нужны им для того, чтобы в обществе уметь осознанно объяснить свое происхождение или принадлежность. Здесь они благодаря социализации могут включить судьбу своих семей в общий официальный нарратив. Ключ к адекватному обращению с главными мотивами лежит в основе их приема в Германии как поздних переселенцев. Именно понимание того, что немецкое происхождение в сочетании с опытом репрессий, вызванных действиями двух тоталитарных режимов, дает основание для переселения, позволяет найти пункты соприкосновения с сегодняшним дискурсом о преодолении прошлого. Для сведущих это само собой разумеющееся, а вот для широкой общественности и даже для самих российских немцев не всегда понятная логическая цепочка.

То, что это необходимо, еще раз отчетливо показала дискуссия в социальных сетях, развернувшаяся в конце прошлого года. В одном твите журналист Хаснаин Казим, известный своей критикой расизма, привел избитую инсинуацию по поводу того, что российским немцам достаточно иметь немецкую овчарку в доме, чтобы получить разрешение на прием в Германии. А так как у Казима немало подписчиков, то начались жаркие дебаты. Под воздействием постмигрантского дискурса и особенно актуального движения «Жизни черных важны» онлайн-сообщество продемонстрировало, как нужна просветительская работа, касающаяся причин переселения российских немцев в Германию.

Живая и действенная культура памяти для самоидентификации в обществе необходима. Во втором выпуске подкаста «Steppenkinder», который мы назвали «Как воспоминания помогают обрести достоинство», директор Музея истории культуры российских немцев Корнелиус Энс говорит, что отношение к обществу большинства может быть не таким напряженным, если «мы сможем непринужденнее говорить о культуре памяти». То есть нужны просветительская работа в том, что касается передачи сведений об истории, и современные форматы в культурной сфере. Для того чтобы мы могли смотреть вперед, нам нужны разные подходы, позволяющие включить частное в общее. А если речь касается отдельных людей, то важно понять себя, чтобы в обществе, где не нужно рассказывать свою частную историю, можно было уверенно двигаться вперед.

Таким образом российские немцы перестанут сидеть между двух стульев и осознанно займут свое место в дебатах о прошлом, настоящем и будущем.

Tolles Diktat 2024
 
Подписаться на Московскую немецкую газету

    e-mail (обязательно)