Латунные, медные, с завитками, со сложными плетениями, круглые, квадратные – ложки «Löffel» больше похожи на столовые приборы из волшебной сказки, чем на современную кухонную утварь. Каждую ложку Евгений Миллер «выстукивает» молотком вручную, без применения каких-либо сложных приспособлений и станков. Очень часто в ложках используется плетение из проволоки. Плетение это – особенное, так его дед Яков Миллер плел бичи для коров в немецком селе под Барнаулом.
Семейная история
Миллеры родом из Поволжья, прадед Евгения Яков Миллер жил с семьей в селе Нидермонжу Марксштадтского кантона. Занимался рыбной ловлей, был участником рыболовецкой бригады. В 1937 году Якова Миллера арестовали за антиколхозную агитацию и расстреляли. Конфисковали часть имущества, но жена и девять детей продолжили жить в селе. В 1941 году их депортировали сначала в Красноярский край, затем на Алтай.
Старший сын – Яков Яковлевич (дед Евгения) оказался в трудовой армии в 22 года на лесоповале в Молотовской области (сегодня это Пермский край), там же познакомился со своей будущей женой – депортированной крымской татаркой. В браке родилось двое сыновей. В 1955 году семья была перемещена в Карагандинскую область (Казахстан).
Жизнь на Алтае
После снятия режима спецпоселения вернуться в Россию семья смогла только в 1960 году, поехали на Алтай в одноименный поселок, расположенный в 60 км от Барнаула. «Село Алтай исторически не является немецким поселением, но было таковым по факту. Поселок практически весь состоял из немцев. Я помню этих людей – это были очень закрытые, сдержанные люди. На немецком говорили только дома. Когда я слышу истории от других немцев о том, что они праздники отмечали, штрудели готовили, то недоумеваю. Ребята, вы где вообще жили? У нас в селе не принято было показывать свою „немецкость”. Поколение, пережившее репрессии, знало, что говорить и делать лишнего не нужно, – рассказывает Евгений. – Из немецких блюд в нашей семье готовили только галушки (с картошкой или яблоками) и кребли, мы эти блюда и сейчас готовим. Кто-то рассказывает, что дома у них висели шпрухи. Какие там шпрухи? Немцы в наших краях меняли фамилии и имена на русские. Тут Иоганнесы Иванами становились!» Но Миллеры фамилию не поменяли, а когда Евгений получал паспорт, то записал себя немцем.
Дед семейную историю вспоминать не любил. Он отлично говорил на верхнегессенском диалекте, но русский знал плохо, путал падежи. Работал в поселке учителем труда, пел в местном хоре и играл на баяне. «Я практически вырос с дедом. Он и мой дядя Рудольф жили в селе. Я проводил у них все выходные, все школьные каникулы. Дед научил нас с братом всему, что мог сам», – вспоминает Евгений.
Вы не хотели бы кофе?
Навык делать всё самому во многом определил профессиональное будущее Евгения Миллера. «Меня часто спрашивают, не дед ли научил меня делать ложки. Нет, но он многое делал руками: точил литовку перед сенокосом, сам плел рыболовные сети, бичи для скота, чинил часы, фотоаппараты (любил фотографировать), собрал маслобойку. Он был замечательным ремесленником, да еще и музыкантом-инструменталистом – придумывал свои музыкальные инструменты, – говорит Евгений. – «Я ни разу не смотрел никакие инструкции в интернете. От деда научился интуитивно всё делать, чувствовать предмет под руками».
Евгений Миллер окончил Алтайский государственный технический университет им. И.И. Ползунова по специальности «машинные технологии литейного производства». Собирался идти в аспирантуру, но затем неожиданно, в том числе и для себя, поступил в музыкальное училище на вокальное отделение и хоровое дирижирование. А потом прошел еще и обучение на ювелира. Двадцать лет назад переехал в Москву, устроился на ювелирное производство и с тех пор на том же месте и работает. А два года назад вдруг стал делать ложки.
«Я очень люблю пить кофе из турки, и у меня не было подходящей ложки. Вот я взял и закрутил одну. Потом подумал, что как-то скучно, не хватает надписи. У меня был любимый аудиокурс по немецкому, где есть такой диалог: „Möchtest du keinen Kaffee? Doch!“ (Ты не хотел бы кофе? Хочу! – Ред.). Вот и решил эти слова выгравировать».
“Löffel”
Идея выросла в небольшое предпринимательское дело-проект «Löffel». Перед началом работы Евгений рисует эскиз, но на практике металл сам диктует форму. Мастер работает в основном с латунью и медью. Любит их за цвет и способность проводить тепло. Сама по себе латунь яркого желтого цвета, как бутафорское золото, но Евгений ее немножко состаривает естественным способом, например, закапывает ложки в землю! Но сначала рождается чашка – кропотливо выстукивается на протяжении многих часов (на обратной стороне ложки можно разглядеть множество следов от удара молотка). Затем придумывается ручка – ни у одной ложки ручка не повторяется. Она может быть закрученной, переплетенной, загнутой.
Евгений называет свои ложки «честными». «Я не люблю сложный дизайн. Мне кажется, что вещь должна быть крепкой и одновременно простой, понятной. Мои ложки – они ведь практически вечные, с ними ничего не произойдет. Их можно передавать от отца к сыну», – объясняет Евгений. К слову, у его сына ложка «Löffel» есть. Для каждого изделия есть свой чехол, который Миллер, конечно, мастерит сам. Покупает кожу, специально ее «вышаркивает», мнет, раскатывает, чтобы было потом приятно держать в руках. Ну и в общем-то, чехол и ложка выглядят как артефакт, который очень хочется подарить близким.
Не так давно одно из своих изделий Евгений подарил Музею ложки во Владимире, а еще ложка вошла в коллекцию известного петербургского «собирателя» Виктора Легкого. Для самого Миллера ложка – это тот предмет, с которого начинается социализация человека. «В детстве мы все начинаем есть с ложечки, и в старости нас тоже могут кормить с ложки. Есть в ней что-то сакральное».
Следить за новыми ложками проекта можно на страничке в ВК, там Евгений обычно делает анонс о ярмарках.
Любава Винокурова
