Tim Schenkl
В фильме вы сами играете главную роль молодого режиссера из Берлина, который, отчаявшись найти деньги на новый фильм, соглашается стать сезонным рабочим на яблочной плантации. Очевидно, что зрители будут отождествлять вас с вашим героем, которого в картине зовут так же, как и вас. Для чего нужно такое сходство?
Выбор себя в качестве главного героя – это попытка преувеличенно передать социальный аспект личности, увидеть себя, как некое социальное животное. В данном случае даже в прямом смысле – в образе пса. Так скажем, самому попробовать плод горького яблока. Это кино не обо мне самом, но о представителе моего круга. Было бы нечестно снимать в этом фильме другого режиссера, поэтому я сам взялся за эту роль.
В других ваших фильмах, «Зимняя сказка пролетариата» и «Призрак бродит по Европе», также фигурируют выходцы из советского и постсоветского пространства. Как вы пришли к исследованию темы коммунистического общества?
Я родом из Баварии. Там все, что связано с коммунизмом, считается синонимом зла. Помню, в школе висела карта Европы, где вся левая сторона была плодородной (там были нарисованы яблоки, все было красочно и красиво), а вся правая сторона, восточный блок, была одноцветной и мрачной. Когда 10 лет назад я переехал учиться в Берлин, то открыл для себя ту часть истории Европы, с которой ранее был плохо знаком.
В Берлине я познакомился с множеством людей из разных уголков Европы, заинтересовался советской культурой. Большое влияние на меня оказал юмор русской литературы начала XX века. Что касается советского кино, на меня повлияли «Мне двадцать лет» Марлена Хуциева, «Счастье» Александра Медведкина, многие картины Дзиги Вертова. В его фильмах присутствуют очень громоздкие идеологические конструкции, которые, казалось бы, могут задавить, но то, как это снято, на самом деле показывает правду жизни того времени, хотя она и была достаточно сильно идеологизирована.
Как вы находите актеров для своих фильмов? Правда ли, что многие из них никак не связаны с кинопроизводством?
Да, в «Самокритике буржуазного пса» играет лишь одна профессиональная актриса – Дераг Кэмпбелл. Все остальные – это мои друзья, друзья друзей или их родственники. Я не подбираю актеров к готовому сюжету. Разработка истории и кастинг проходят одновременно. Важно не найти актера, подходящего для роли, а столкнуть реального человека и роль так, чтобы между ними возникло натяжение, чтобы актер спорил со своим персонажем.
Как вы относитесь к тому, что изначальный замысел меняется в связи с производственными проблемами? В сценарии, например, заранее задуманный сбор клубники в итоге превратился в сбор яблок.
Идея, как правило, сталкивается с реальностью. Я предпочитаю следовать за этой реальностью и, как показывает опыт, это приносит интересный результат. Замена клубничных полей на яблочные была очень кстати – не пришлось в итоге вставать в 6 утра на сбор клубники, а я, признаться честно, та еще сова.
Конечно, я снимаю очень продуманное кино, но при этом я вижу весь фильм и каждый кадр как театральную платформу, на которую может вторгнуться что-то непредвиденное. Например, в первой сцене фильма за героями появляется человек, чистящий мусорные баки. Он там не планировался, но в фильм вписался очень хорошо. Нужно оставлять возможность реальности вторгнуться в сконструированное пространство.
Какие аллюзии должен уловить зритель, чтобы понять это кино?
Достаточно будет общего представления о европейской и советской политической истории XX века. Мой фильм не является игрой в отсылки или цитаты. Для меня главное, чтобы зритель в конце фильма пришел к тому, что самые абсурдные, дурацкие и нелепые вещи, которые произносят герои, это и есть те вещи, которые я хочу сказать как режиссер.
О чем будет ваш следующий, четвертый по счету фильм?
Я бы не хотел раскрывать все карты, но уже могу сказать, что это будет комедия о вампирах.
Беседовала Анастасия Бушуева
