Чтобы помнили

Приближается очередная годовщина депортации немцев европейской части СССР. В этом году к ней не будут приурочены масштабные памятные мероприятия, как это было год назад. Но боль, скорбь и трагедия, связанные с днем 28 августа, от этого не ослабнут для десятков тысяч российских немцев, кто сам пережил выселение или предки которых испытали на себе каток репрессивной политики Сталина.

Нам в редакцию для разных публикаций присылают письма и воспоминания — люди хотят, чтобы о депортации и последовавшей за ней мобилизации в трудовую армию, потомки знали и помнили. Публикуем выдержки и фотографии из некоторых писем.

О переселении немцев

«Указ о выселении до сих пор подшитый хранится у нас с остальными документами о депортации немцев Поволжья», — пишет Александр Фаллер из Красноярска. Указ от 28 августа был опубликован 30 августа в республиканских газетах «Большевик» (на русском языке») и «Nachrichten» (на немецком). Семья Фаллер была депортирована из Маркса 12 сентября 1941 года. Вместе с родителями, Петром и Бертой Фаллер, в Красноярский край отправились и их дети Ида, Генрих, Виктор, Иван, Петр и Александр. Генрих, Виктор и Иван были мобилизованы в 1942-м в Краслаг. Яков, будучи в действующей армии, попал в германский плен. Семья до 1978 года не знала о том, что он жив и проживает в Ахене. Александр, 1932 г.р., пропал без вести в тайге в 1943 году.

В неизвестную Сибирь

«Всех собрали в клубе, зачитали указ Сталина, не объясняя за что и почему, дали неделю на сборы. Было объявлено, что можно, а что нельзя брать с собой. Тому, кто поехал первым, повезло больше: они успели сдать скот и получить справки, чтобы на новом месте им хотя бы частично компенсировали убытки. Но таких семей, которые смогли спасти часть имущества, оказалось мало. Через неделю всех остальных собрали вместе, брать с собой разрешили только самое необходимое. Погрузили всех и все на машины и повезли на станцию. А оттуда в товарных вагонах отправили в неизвестную Сибирь», – рассказывает о своем дедушке Генрихе Наталья Рамих из Тюмени. Фотография Генриха Рамиха сделана уже в 50-е годы. Она висела на доске почета леспромхоза. «Всматриваясь в фото, мы видим, как депортация изменила судьбу человека», – пишет Наталья.

Вместо армии – фронт. Трудовой

«Когда началась война, отец обратился в военкомат с просьбой о направлении в действующую армию. Ему отказали, сказали: «Жди повестку». Только 17 сентября 1941 года пришла повестка. Город уже бомбили. Отец на мотоцикле приехал в военкомат (он был в другом конце города), думал, что там только запишут и отправят домой собрать вещи. Так призывали других. Но как только отец вошел в здание, его проводили в комнату, где сидело еще человек 50, и закрыли за ним дверь на засов. У дверей стоял часовой-красноармеец. Мотоцикл остался на улице и потом пропал, о чем отец очень жалел. Целый день продержали под замком, без еды и воды. Люди познакомились, оказались все немцами. Вечером принесли ведро воды и объявили, что завтра погрузят на поезд и отправят на фронт», — рассказывает Лев Берг о своем отце. У него есть чудом сохранившаяся повестка отца, жившего на момент начала войны в Харькове. Артура Берга отправили сразу в Кимперсайлаг, в Казахстан.

Нелегкий труд

«В 1942 году моего дедушку Карла Рознера мобилизовали в трудармию. Дома осталось жена Лидия Вильгельмовна (моя бабушка) с пятью маленькими детьми и шестой должен был вот-вот родиться. Знала она, что мужу там очень нелегко: он тяжело заболел и лежал в больнице. Она посылала ему посылки с продуктами, но, к сожалению, они до него не доходили, а если и доходили, то среди трудармейцев находились нечестные люди. Продукты в посылках меняли на мыло. В 1943 году Карла Фердинандовича и несколько его товарищей отпустили из трудармии домой по состоянию здоровья. Моя бабушка сделала все, чтобы поднять мужа на ноги. Его подняла, да сама слегла, а в 1944 году умерла», — рассказывает Лилия Гехт из Любинского района Омской области.

Снова на Волге

«Всматриваюсь в черно-белую фотографию, на которой моя мама Амалия Яковлевна Мейдер (на фото ей 86 лет) и моя сестра Мария Вайлерт (62 года). Это фотография была сделана на вечере «Наши воспоминания» в Волгограде 16 мая 1992 года. В зале присутствовали сарептяне, которые вернулись из мест многолетнего изгнания на родную Волгу, и впервые они были приглашены вместе в красивый зал Дворца культуры, в котором трогательное звучание скрипки, букеты сирени и чай со сладостями располагали к душевному разговору. И он состоялся. Именно на этой встрече сарептянам впервые были сказаны слова об их невиновности», — пишет Нелли Третьякова. Для нее очередная годовщина депортации ассоциируется «не только с болью и слезами, но и с надеждой на то, что наши потомки не забудут трагические события прошлого и будут делать все возможное, чтобы они никогда не повторились в современной истории России».

Tolles Diktat 2024
 
Подписаться на Московскую немецкую газету

    e-mail (обязательно)

    Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *