Кирха в бывшем особняке купца Широкова / Любава Винокурова
Любава Винокурова
Весной прошлого года Екатеринбург стал главным ньюсмейкером страны – жители города отчаянно сопротивлялись строительству православного храма у Городского пруда в центре города. Протесты стали полной неожиданностью для местной администрации – строительство давно было согласовано, в том числе и с жителями, и с юридической стороны все было чисто. Но екатеринбуржцы почему-то передумали, дежурили на стройке день и ночь и в итоге добились переноса церкви в другое место. Примерно в такой же ситуации оказалась пять лет назад лютеранская кирха. Но если появление нового православного храма, хоть и в другом месте, властям все-таки удалось отстоять, то кирху не построили вообще.
Возрождение
Лютеранская община Екатеринбурга начала формироваться в 90-е годы прошлого века. Тогда, после развала Советского Союза, сюда стали приезжать священники из разных немецких миссий. Они были преимущественно российскими немцами, получившими теологическое образование в Германии. Им не нужно было начинать миссионерскую деятельность с нуля, лютеране в Екатеринбурге были.
В годы войны благодаря действиям властей на Урале оказались десятки тысяч трудмобилизованных российских немцев. В 1950-е годы в одной только Свердловской области проживало около 64 тыс. немцев. В 2000-е их стало примерно в два раза меньше – многие эмигрировали. К тому времени многие дети и внуки депортированных потеряли язык и культуру, но сохранили веру. Собирались друг у друга дома, даже крестили в домашних условиях. «Никто заранее не знал, где состоится следующая встреча. Всех оповещали накануне, в субботу, хотя уже можно было собираться открыто. Видимо, привычка такая была, – вспоминает 41-летний председатель лютеранской общины Екатеринбурга Евгений Штриккер. – Приходили 15–20 человек, плотно задергивали шторы, а детей отправляли гулять». Немецким пасторам все эти собрания оставалось официально «оформить».
Сегодня лютеранские общины есть в самом Екатеринбурге и в некоторых городах области – в Краснотурьинске, Нижнем Тагиле, Полевом и Березовском. Общины немногочисленны, но заметны в социальной жизни городов. Путь к вере Евгений Штриккер – один из тех, кого в 1980-е крестили дома. «Нашим религиозным воспитанием занималась бабушка. Родители были в партии и на моем крещении не присутствовали, но бабушка спрашивала у них разрешение. По ночам она рассказывала нам библейские истории и учила небольшим молитвам на немецком языке. Я их еще помню», – говорит Евгений. Он вырос в семье депортированных поволжских немцев. Бабушка и дедушка и по папиной, и по маминой линиям оказались в годы войны на лесозаготовках в Ивдельлаге Свердловской области. После снятия режима спецпоселения семья решила никуда не переезжать.
Крещенный в детстве, Штриккер не сразу стал убежденным лютеранином. В юношеские годы, по его словам, он ставил условия богу – просил спасти тяжелобольную сестру, а когда этого не произошло, от церкви отвернулся. Через пару десятилетий оказался на койке онкодиспансера и снова просил спасти, но теперь себя. Его «услышали». Евгений выздоровел и отправился искать общину. С тех пор прошло восемь лет. Штриккер вырос до председателя общины, а с апреля будет исполнять обязанности пастора. Весной истекают полномочия нынешнего пастора Раскина Дюрра. Впервые за новую историю общины ее духовным наставником будет местный житель.
Любопытно, что Евгений Штриккер не первый в своем роду лютеранский священник. Один из его прадедов был пастором, но сгинул где-то в Сибири во времена сталинских репрессий.
Евгений Штриккер / Любава Винокурова
Свой храм
Мы разговариваем на первом этаже особняка купца Широкова, построенного в центре Екатеринбурга во второй половине XIX века. Сегодня особняк – это кирха, о чем непросто догадаться: нет ни готических башенок, ни звонницы. В 2015 году у общины были на руках разрешительные документы на строительство кирхи на бывшем лютеранском кладбище (сегодня парк на улице Блюхера). Эта территория попадала под закон «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности».
Разрешение от города было получено в соответствии со всеми юридическими процедурами. Деньги тоже были, их собирали всем миром – жертвовали и российские приходы, и общины в Германии. Но не случилось. Жители выступили против строительства «на костях», то есть на месте исторической застройки. Из «исторического» здесь остались несколько надгробий и остатки входной группы, но их бы стройка не задела. Как и в случае с православным храмом, жители тоже дежурили день и ночь в парке и в итоге добились паузы в строительстве. Город потребовал провести историко-археологические работы, включающие консервацию культурного слоя (любопытно, что до «инцидента» историческая ценность пятна застройки никого не интересовала). Община начала проводить работы на собственные средства, но вскоре поняла, что все собранные пожертвования уходят в никуда. «Это был бы бесконечный процесс. Мы написали отказ от строительства. Господь закрыл нам эту дверь», – философски отмечает Штриккер. Община планирует установить в парке мемориальную табличку с информацией о кладбище и известных лютеранах города.
В Екатеринбурге жило много немцев. Одним из основателей города был инженер-артиллерист Георг Вилим де Геннин. Он руководил проектированием и строительством металлургического завода на реке Исеть, давшего жизнь будущей столице Урала. Уральскую археологию основал тоже немец Отто Бадер, и первый госпиталь в городе открыт был немцем – Иоганом Шпринцелем. Были и другие. Екатеринбург стал для них не только городом профессиональных возможностей, но и местом упокоения.
Но в итоге развалины кладбища так и остались развалинами, а община купила исторический особняк в центре города. Раньше в нем располагался православный «Фонд имени святого великомученика Димитрия Солунского». В одном из помещений даже сохранилась фреска с изображением Иисуса Христа по православным канонам, ее бывшие владельцы здания просили не убирать.
Купеческий особняк, конечно, далек от традиционного образа кирхи, но Евгений Штриккер отмечает: «Церковь – это люди, а не здание. Чем и кем оно наполнено, вот ценность в глазах Бога, а стены – лишь стены». Внешний облик особняка менять нельзя – памятник архитектуры, зато внутри его можно обустроить под свои нужды. Здесь уютно и практично. На первом этаже располагаются комната встреч и занятий и небольшой зал, где молодежь играет в настольный теннис. На втором этаже – зал богослужений, детская комната и небольшая кухня, а на третьем – кабинет пастора и жилая комната. В ней могут ночевать люди, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации.
На богослужения обычно приходят 20–25 человек (в праздники больше), примерно половина из них – российские немцы. Служба проходит на русском языке – универсальном для всех прихожан. Община чувствует себя здесь спокойно, здание уже не отберут, а значит можно думать о будущем. Например, как отреставрировать исторический фасад.
Счастливый случай
Совсем другая счастливая история в городе Березовский, в 15 км от Екатеринбурга. Здесь тоже много религиозных учреждений: три православных храма, одна мечеть и теперь будет кирха – настоящий храм из красного кирпича, почти северогерманская готика.
Община в Березовском появилась тоже в 90-е годы. Сначала ездили на службу в Екатеринбург, но потом попросили организовать приход у себя. У истоков общины стоял сын репрессированного российского немца Сергей Гит. Сначала он интересовался изучением языка, а через него и пришел в лютеранство. Сергей возглавляет общину, параллельно получает дистанционное теологическое образование в академии в Петербурге. Пастор общины – женщина Сабине Матисс, но во время командировок, окончив академию, Гит сможет ее подменять.
Нужно сказать, что Сергей Гит обладает даром убеждения – он смог уговорить местных предпринимателей немецкого происхождения помочь материалами, специалистами и техникой. Средства жертвовали и простые прихожане, но их все еще не хватает, сбор продолжается.
Строительство кирхи в Березовском / Любава Винокурова
Несколько раз в неделю председатель инспектирует стройку. Первый камень в основание фундамента был заложен в сентябре прошлого года, в феврале этого – уже возведены стены. Такими темпами храм с залом на 50 человек к осени может быть уже готов.
Община переживала, что протестные волнения из Екатеринбурга накроют и их город, но этого не произошло. «У нас участок в сосновом лесу. Мы боялись, что когда будем убирать сосны, придут какие-нибудь любители деревьев и начнут вставлять палки в колеса», – рассказывает Сергей. Никто не пришел, место для фундамента расчистили и начали рыть котлован. Пока строится кирха, община собирается в помещении общества инвалидов. Оно находится всего в ста метрах от места кирхи. Удобно следить за строительством.
Сергей Гит / Любава Винокурова
Община в Березовском небольшая – 20 человек, но активная. Сергей много лет был руководителем местного центра немецкой культуры «Бергштрассе». При центре пастор Сабине Матисс бесплатно дает уроки немецкого, к Рождеству разучивает с женщинами песни, ставит с детьми библейские сценки. Еще «Бергштрассе» проводит в Березовском Октоберфест. Звучит, конечно, абсурдно: где Мюнхен, а где Урал?! Но березовский Октоберфест пользуется популярностью у местных жителей, на него даже приезжают из других городов.
Гостей ждут и на открытии храма. Главное, чтобы он наконец-то появился.
