За четыре месяца до выборов в бундестаг народ тешится идеей смены правительства. Он не удовлетворен курсом кабинета Ангелы Меркель и ожидает резких перемен. На это, по данным Института демоскопии в Алленсбахе (IfD), настроены 61,5% избирателей. Довольны действиями кабинета и хотят продолжения курса только
14% избирателей.
Любопытно, что еще в начале года уровень доверия был весьма высок. Предлагали даже отговорить канцлера от решения не выставлять свою кандидатуру на выборах, о котором она объявила еще в середине нынешнего мандатного срока.
В конце 2018 года, когда Ангела Меркель сложила с себя полномочия председателя Христианско-демократического союза (ХДС) и отказалась от претензий на пятый срок, это решение казалось логичным. Но грянула пандемия – и надежды на отлаженную дееспособность команды Меркель перевесили «жажду нового». Германия встала в ряд государств (весьма немногочисленный) с образцовой защитой населения от коронавирусной инфекции. Это признали даже «коронаскептики», выдохшиеся на своих демонстрациях против карантинных ограничений. Но ограничения, полностью не отмененные до сих пор, когда в стране уже привиты (хотя бы по одному разу) cвыше 40% населения, оказались слишком долгими. Народ устал от «короны» (от самой темы, а не от масштабов болезнетворного поражения, которые, к счастью, невелики).
Ощущение, что «все путем», сменилось раздражительным настроем на «революционный» результат сентябрьских выборов, который-де даст стране другое правительство и откроет новые перспективы.
При этом, как ни странно, мало кто ожидает перемен в сфере здравоохранения. Главные ожидания: сдержанная природоохранная политика (за это высказываются 55,4%), более жесткие действия в решении вопроса о приеме беженцев и интеграции иммигрантов (54,9%), улучшение пенсионного обеспечения (53,9%) и образования (52,4%).
А с чем, наоборот, согласны в правительственных решениях? Потенциально спорный вопрос бюджетной политики отнюдь не заострился. Подавляющее большинство довольно тем, как государство распоряжается финансами.
Удовлетворено оно также состоянием внутренней безопасности и достигнутым балансом национальных и европейских интересов (хотя в недавнем прошлом европейская политика была предметом ярых дискуссий).
Почему же тогда немцам разонравилось их правительство? Из-за постоянных коалиционных раздоров. С 2013 года у руля находится большая коалиция: ХДС/ХСС и Социал-демократическая партия Германии (СДПГ). Коалиционные разногласия приобрели самопародийный характер с нынешней постановкой «вопроса К» (нем. K-Frage) – выдвижения партийных кандидатур на должность бундесканцлера. Лидер баварского Христианско-социального союза (ХСС) Маркус Зёдер переживает взлет своей популярности. Именно его прочили в канцлеры. Но прагматичный Зёдер не пожелал повторить судьбу одного из предшественников, популярнейшего в 1970-е годы баварского политика Франца Йозефа Штрауса. В 1980 году тот почти дошел до канцлерского кресла. Но «почти» не считается! И Зёдер отвел свою кандидатуру. Все бы ничего, но он не сдерживает сатирического настроя по поводу утвержденного кандидата, председателя ХДС Армина Лашета. Народ настороженно относится к их пикировкам: коль в партийных товарищах согласья нет, то чего ждать от правительства, которое они построят?!
Коалиционную сумятицу подогревает и самый, пожалуй, крупный в истории провал СДПГ. Популярность второй по численности членов партии неуклонно стремится к нулю. По итогам последнего воскресного опроса, проведенного тем же Алленсбахским институтом («За кого бы вы проголосовали, если бы выборы проходили сегодня?»), социал-демократам отдано 16% потенциальных голосов. Это показатель маленькой, а отнюдь не крупной партии! Зато вчерашняя «маленькая» – Партия зеленых – уверенно идет вверх (24% потенциальных голосов). Она закрепляется на позиции второй, после ХДС/ХСС (27,5%), крупной партии.
Если на реальных выборах голоса распределятся подобным образом, консерваторы вынуждены будут строить коалицию с зелеными. А если зеленые войдут в правительство, то затратные меры новой экологической политики станут еще более затратными, что прямо следует из программы партии. Как следствие возрастет нагрузка на бюджет, из-за чего может рухнуть достигнутый баланс в финансовой политике. Это негативно отразится на многих социальных программах. Тем более у зеленых был опыт пребывания у власти – в коалиции с СДПГ в 1998–2005 годах. Тогда росли и безработица, и налоги, а индексация пенсий, напротив, была заморожена.
Так за что боремся?
Елена Шлегель
