Один дом на Узедоме

Максим Горький был на вершине славы, когда в 1922 году несколько месяцев провел на немецком острове Узедом в Балтийском море. Редактор «МНГ» посетил горьковские места.

Вилла «Ирмгард» / Тино Кюнцель

Там нет Горького. Но есть ощущение, будто он только покинул виллу «Ирмгард». Может, он опять гуляет по пляжу и наблюдает за рыбаками? Даже для Горького, страдающего от туберкулеза, это не было утомительно. Жители курорта Херингсдорф частенько видели его совершающим променад. В своей шляпе, с усами и в широком пальто он казался им высокомерным.

Или он решился на длительную прогулку? Например, до холма Бухфинксберг или расположенного рядом озера Готензее. Это было бы неудивительно с его любовью к природе. А может, он сейчас как раз отправился по грибы?

Горький и после обеда не вернулся. Зато пришла Карин Леманн. Литературовед могла бы быть хорошим пресс-секретарем у знаменитого русского – столько всего она о нем знает. В 1984 году она начала работать в тогдашнем музее Максима Горького, который был открыт на вилле «Ирмгард» в июне 1947-го. Позже она много лет была его руководителем. Она иногда бывает здесь и в наши дни, в отсутствие Горького.

Писатель хотел в курортном Херингсдорфе на Узедоме подлечить легкие – он страдал от чахотки. Болезнь развилась после попытки самоубийства в молодости: Горький (точнее, на тот момент еще Алексей Пешков) прострелил себе легкое. Ранение оказалось не смертельным. В оставленной им записке просил в его смерти «винить немецкого поэта Гейне, выдумавшего зубную боль в сердце».

Карин Леманн считает, что всему виной острая реакция писателя на социальное неравенство, «что его очень сильно ранило». За пару лет до этого Алексея Пешкова отказались принять в Казанский университет – для него, выходца из беднейших слоев, не нашлось места.

Максим Горький находился в Херингсдорфе с мая по сентябрь 1922 года, но и 99 лет спустя здесь ощущается его присутствие. На вилле «Ирмгард» помещения, которые он занимал, выглядят так же, как и в тот день, когда он покинул их, чтобы отправиться дальше в Бад-Заров.

Рабочий кабинет писателя / Тино Кюнцель

Вилла принадлежала тогда адвокату Бехеру, который дал ей имя жены – Ирмгард. Построенная в 1907 году, она служила гостевым домом. Ее месторасположение на спокойной боковой улице, в стороне от шумного центра нравилось Горькому. Он хоть и был знаменитым человеком, всего год назад взывавшим к мировой общественности с просьбой помочь Советской России преодолеть голод в Поволжье, но в Херингсдорфе он предпочитал избегать шумихи и все свое время посвящал работе. Если, конечно, не отправлялся на прогулку дышать морским воздухом. Горький, рядом с которым в это время находились сын Максим и невестка, работал над автобиографией и вел обширную переписку. У местного почтальона Эриха Майера было много работы. Кстати, именно он указал представителю советской военной комендатуры района Узедом в 1945 году на виллу, где останавливался Горький: ее не сразу смогли найти, потому что писатель вписал себя в книгу гостей как Пешков.

Горький принимал на вилле «Ирмгард» оперного певца Федора Шаляпина и писателя Алексея Толстого. По вечерам с удовольствием играл в карты. По всей вероятности, он не любил проигрывать.

Есть ощущение, будто Горький только покинул виллу / Тино Кюнцель


Карин Леманн считает, что Горький был в Херингсдорфе не из-за желания поправить здоровье. Она говорит о «внутренней эмиграции». По ее словам, есть все основания утверждать, что один из самых известных представителей социалистического реализма в искусстве был разочарован тем путем развития, которым пошла Советская Россия после Октябрьской революции.

Леманн оказалась на севере много лет назад тоже «благодаря» болезни: она переехала из Потсдама на Балтийское побережье из-за астматического бронхита своего сына. К 50-й годовщине со дня смерти Горького в 1986 году она подготовила новую выставку в музее. С тех пор там мало текстов. «Я хотела музей, где можно прикоснуться и осмыслить», – рассказывает она.

Карин Леманн / Тино Кюнцель


После объединения Германии были мнения, что Горький не вписывается в новое время и, как следствие, в музей. «Я таких низвергателей и в грош не ставлю»,  – говорит Карин Леманн.

В качестве компромисса решили переименовать музей – он стал называться так: «Музей Вилла Ирмгард» (Museum Villa Irmgard). Дом теперь напоминает не только о Горьком. Это Центр встреч и центр культуры. А вот адрес остался таким же, каким был в гэдээровские времена: улица Максима Горького, 13. Многие посетители приходят сюда не в последнюю очередь из-за Горького. Уезжая, он оставил в книге гостей отзыв: «И все равно, несмотря ни на что люди со временем будут как братья». Недавно одна пожилая пара из Констанца обратила внимание на эту фразу. «Это вечная надежда, без которой жизнь была бы безутешной», – написано в их отклике.

Тино Кюнцель

Tolles Diktat 2024
 
Подписаться на Московскую немецкую газету

    e-mail (обязательно)