Глеб Казаков
Русскоязычные персонажи возникают в картинах немецких режиссеров довольно часто. Но кажущееся разнообразие можно свести к ряду излюбленных стереотипов.
Совместная история России и Германии дает богатый материал для кинопродукции. Неслучайно с 1946 года в Западной Германии и потом в объединенной было снято более 150 фильмов, в которых фигурировали советские/русские персонажи. Это больше, чем количество картин киноиндустрий Франции и Италии на российскую тематику вместе взятых.
Но русские сюжеты пользовались популярностью еще в довоенной Германии. Прежде всего классическая русская литература. Так, в немом немецком кино были две экранизации «Анны Карениной», а международное признание получил снятый в 1940 году по повести Пушкина «Станционный смотритель» фильм «Почтмейстер» австрийского режиссера Густава Учицки, работавшего в Германии. Крепостные, пляшущие казаки и, конечно же, русская снежная зима – все неотъемлемые атрибуты типичной России были в картине налицо.
Советская тематика открыла киноискусству новые сюжеты и персонажи. Она стала устойчиво ассоциироваться с двумя киножанрами – легкой комедией и приключенческой драмой, разворачивающейся, как правило, на фоне сибирских лагерей и кабинетов КГБ. Такие популярные фильмы, как «Врач из Сталинграда», «Побег из тайги» (Liebesnächte in der Taiga) и «Нет пути назад» (Weg ohne Umkehr) эксплуатировали два образа русского человека – хладнокровного и даже безжалостного агента КГБ и наивного, вызывающего симпатию советского обывателя, который в итоге оказывается раздавлен тоталитарной системой.
Современное немецкое кино одновременно и опирается на эти стереотипы, и противоречит им. Постсоветский период, открытие границ усилили интерес немецкого кинематографа к русским сюжетам. Волна русскоязычных переселенцев, эмигрировавших в ФРГ в 90-е годы, вызвала к жизни новый собирательный образ – «русского по соседству». Классический образец этого бытового жанра – фильм 2012 года «Русская дискотека» (Russendisko, почему-то вышедший в русский прокат под названием «Я нормально супер гуд») по одноименному произведению писателя Владимира Каминера. В нем – калейдоскоп переселенческих образов: молодые русско-еврейские эмигранты, русская студентка, нелегальные рабочие и предприниматели… И, конечно же, в фильме – разудалая русская дискотека с обязательными танцами а-ля казачок и распитием напитков покрепче.
Примечательно, что большинство центральных русских персонажей комедийно-мелодраматического жанра – женщины. Чаще всего это либо студентка (например, в классическом исполнении Чулпан Хаматовой в «Гуд бай, Ленин!»), либо мать-одиночка. Немецкому протагонисту бывает нелегко устоять перед чарами русской красавицы, ради которой он оказывается готов расстаться с семьей («Ты не одинок», Du bist nicht allein) или отправиться хоть и не на далекую, но все же чужбину («Любовь в Кёнигсберге»).
А как же русские мужчины? Для них припасены свои нишевые роли: русского солдата или мафиози. Первый образ встречается, естественно, преимущественно в военных фильмах, а второй, также естественно, прочно укрепился в криминальных сериалах. Сегодня именно детективы наиболее востребованы немецкой телеаудиторией, и поэтому образ русского криминального авторитета наиболее узнаваем. Палитра криминальных элементов российского происхождения чрезвычайно богата: от мелких воришек до организованной преступности из сериала «Перед лицом преступления» (Im Angesicht des Verbrechens). Так, русский антигерой немецкого кино превращается из агента КГБ времен холодной войны в современного мафиози.
Стереотипы о русских в немецких фильмах, приспосабливаясь к веяниям времени, продолжают кочевать из картины в картину. Что, впрочем, не уменьшает сборы таких лент, как Russendisko. Немецкие зрители, среди которых сегодня немало и русскоязычных, с готовностью потребляют шаблоны. Оказывается, сложно расстаться со стереотипами. Неважно, будь то снежная русская зима столетней давности или современный русский криминальный авторитет.