«Чингисхан» на балу в Петербурге / Dresdner Opernball
Биография
Немецкая поп-группа Dschinghis Khan была создана в 1979 году для участия в международном песенном конкурсе «Евровидение». Поп-музыканты тогда заняли четвертое место. В тот же год родились и их самые известные песни «Moskau» и «Dschinghis Khan». В 1985 году группа распалась и воссоединилась только в 2005 году. Состав несколько раз менялся, но Вольфганг Хайхель выступает с самого начала, а Штефан Трак только в 2005 году. В «Чингисхане» также поют россияне: Татьяна Герасимова, Лейла Меликли и Деон Лог.
Мы встретились с «Чингисханом» в Москве, через два дня они должны были выступать на Дрезденском оперном балу в Петербурге, а еще через неделю – на Дне города Черкесска – столицы Карачаево-Черкессии. В беседе приняли участие Вольфганг Хайхель (ВХ), Штефан Трак (ШТ) и менеджер группы Марихаль Наварро (МН).
Moskau, Moskau, Moskau. Сколько собственно раз вы были в российской столице?
ВХ: Хм, раз 150? Никогда не считал. Все началось в 2005 году, мы тогда выступали в «Олимпийском» на 25-летии «Ретро FM». Верблюды, лошади, балерины Большого театра и детский хор. 80 людей на сцене.
МН: Это было большое шоу, мы были гвоздем программы.
ШТ: Тогда мы были первый раз в России.
Но вы были известны еще в Советском Союзе.
ШТ: Известны, да, но никогда туда не приезжали.
Тогда как вы можете объяснить феномен своей популярности у советских людей?
ВФ: Мы хотели выступить в Москве на Олимпиаде-80, подготовили номер в цветах Игр. Но потом Запад бойкотировал соревнования, и нам запретили въезд, но нашу первую пластинку продавали из-под полы.
МН: Так она получила культовый статус.
ВХ: Запрет на въезд способствовал популярности песни «Moskau», она известна во всем мире. Люди могут не знать, кто ее исполняет, но саму песню точно знают.
Часто говорят о вашей любви к России. В чем она выражается?
ВХ: Безграничные эмоции.
МН: Люди здесь такие душевные. В Германии таких нет, всем все приелось, а здесь у публики столько радости, страсти.
А где встречают лучше: в Москве или в провинции?
В российских регионах публика встречает «Чингисхана» очень тепло / Даниэль Зеверт
ШТ: В провинции эмоций больше. У них в течение года не так много событий, и наше выступление дарит им эйфорию. Бывает, что кто-то из зрителей плачет от радости, потому что всю жизнь хотел тебя увидеть и услышать. А потом, если повезет, сделать с тобой фото. И такие моменты этот зритель не забудет никогда.
Публика поет вместе с вами?
ВХ: Да, пытаются воспроизводить незнакомые слова. Собственно, даже хор российской армии поет песню «Moskau».
А вы по-русски говорите?
ВХ: Я знаю: спасибо и на здоровье. Но у музыки нет языковых границ, как и у спорта. Здорово, что мы можем работать вне политики.
ШТ: С помощью музыки у нас получается делать такие вещи, какие не могут политики. Как например, ситуация с Россией и Украиной. Мы выступаем в обеих странах, поем там одинаковые песни. Может, у стран и есть конфликт, но у живущих там людей его нет.
Получается, вы проводники мира?
ШТ: Я не знаю. У нас нет никаких политических позиций, мы просто хотим, чтобы люди хорошо проводили время на наших концертах.
ВХ: Мы ведь развлекаем не политиков, а обычных людей.
Как бы вы описали свою музыку?
ШТ: Я думаю, можно сказать, что мы приглашаем людей в путешествие. Благодаря нашим песням мы переносим их в другие миры. Мы все время меняем наши шоу, чтобы было на что посмотреть.
ВХ: На наших концертах люди чувствуют себя хорошо. Я бы описал это ощущение тремя существительными: радость, чистота, позитив.
«Чингисхану» 40 лет. Откуда вы берете силы?
ВХ: Это все страсть к музыке и публике. Мы получаем такую обратную связь!
ШТ: Да, это самое лучшее в нашей работе. Ты получаешь сразу так много! Люди благодарны просто потому, что ты поешь для них.
На Дне города Черкесска звучат немецкие песни / Даниэль Зеверт
Вы недавно были в Казахстане, а сейчас вас ждут на Дрезденском балу в Петербурге. Интересная ситуация.
ВХ: Дело не в ситуации. Мы хороший культурный продукт сорокалетней выдержки. Даже Министерство иностранных дел это понимает.
МН: Мы привозим немецкий язык в другие страны, поем только на немецком. Больше никто этого так не делает, за исключением Rammstein, но они «играют в другой лиге».
Когда вы поняли, что являетесь проводником культуры?
ШТ: Это было в 1979–1980 годах.
ВХ: В то время немецкая поп-музыка была ничем. Тогда «рулили» Англия и Америка. А мы стали популярными, обладателями золотой пластинки! Мы все еще единственные немецкие артисты, которые когда-либо говорили на немецком на израильском радио. У нас есть израильский Оскар и израильско-египетская премия мира. И в Австралии, и в Японии мы также занимали первые места в хит-парадах. В прошлом году наши песни «Moskau» и «Dschinghis Khan» купили 11,5 млн раз!
МН: Мы получаем отклики даже из тех стран, где никогда не были. Если у вас плохая вечеринка, поставьте «Москву» или «Чингисхана», и все вернутся на танцпол.
ВХ: И это действительно работает. Мы на прошлой неделе были в Соликамске. Выступали там для одной соляной компании. Один сотрудник к нам подошел и сказал, что впервые видит, как его начальник танцует!
На таких выступлениях часто бывают необычные ситуации?
ШТ: Сложно сказать, каждый концерт – это что-то особенное.
ВХ: Нам всегда у вас весело, люди хорошие и потому что мы рады работать друг с другом.
Беседовал Даниэль Зеверт
