В соборе в Хадерслебене впервые в Дании была проведена реформация / JEK
Юлия Ларина
Фраза «мы проснулись в другой стране» точно описывает ситуацию на Севере Германии в июле 1920 года: немцы, жившие в своем государстве, никуда не переезжая, оказались в Дании. Переехала граница. Из более тридцатитысячного немецкого населения той поры сегодня в Северном Шлезвиге (Южная Дания, сосед немецкой земли Шлезвиг-Гольштейн) осталось примерно 15 тысяч.
Было
Фрауке Эрихсен-Кандусси из Хадерслева можно увидеть в Интернете на фото, сделанном одной из местных газет, – рядом с дорожным указателем, на котором этот город назван по-датски. Она стоит, раскинув руки, как бы изображая другой щит, который мог бы тут быть: еще и по-немецки – Хадерслебен. Бывший учитель (преподавала немецкий, датский и естественные науки), она, уже находясь на пенсии, бесплатно обучает языкам детей и взрослых и делает переводы. Фрау Эрихсен-Кандусси уверена, что рано или поздно датчане согласятся на двуязычные таблички, введения которых добивается немецкое меньшинство.
На биографии ее семьи, как, впрочем, на жизни всех немцев региона, отразились большая политика и большая история. В середине XIX века британский министр иностранных дел лорд Пальмерстон сказал: «Шлезвиг-гольштейнский вопрос понимали только три человека. Принц-супруг Альберт, но он уже мертв. Один немецкий профессор, но он из-за этого сошел с ума. И я. Но я все забыл».
Возник этот вопрос в 1864 году, во время Австро-прусско-датской войны. Шлезвиг, с XI века так или иначе связанный с Данией, отошел к Пруссии. «Мои дедушка и бабушка со стороны отца родились в Дании, – рассказала «МНГ» Фрауке Эрихсен-Кандусси. – А предки со стороны матери – из Гамбурга. Они перебрались в Северный Шлезвиг, когда он был еще в составе Германии, в 1918 году. А в 1920-м вдруг очутились в Дании».
В 1920-м, в соответствии с Версальским мирным договором, был проведен плебисцит, и народ (видимо, это был в основном датский народ) высказался за то, чтобы регион стал частью Дании. Границу перенесли. «Я не могу сказать, что считаю несправедливым или печальным, что регион вдруг стал датским, – продолжает Фрауке Эрихсен-Кандусси, – немецкие власти плохо обращались c датским большинством. В конце XIX века оберпрезидентом провинции Шлезвиг-Гольштейн был назначен фон Кёльнер. Он был настоящим пруссаком: везде должен быть порядок, все обязаны делать, что им говорят. Но датчане не считали, что они обязаны. И, естественно, возникло враждебное отношение к немцам».
Ситуацию усугубила Вторая мировая: «9 апреля 1940-го немцы вошли в Данию, – рассказывает дальше фрау Эрихсен-Кандусси. – Ненавистные немцы теперь заняли Данию. Часть представителей немецкого меньшинства, и моя мать была среди них, надеялись, что Гитлер вернет регион Германии. Но он этого не сделал. Тем не мнение многие примкнули к нацистам. Они маршировали, носили униформу со свастикой. Независимо от того, победил бы Гитлер или проиграл, мы ведь продолжали бы жить вместе с датчанами. Меньшинству нельзя себя так вести».
Сотрудничество с гитлеровским режимом и нелояльное отношение к датчанам не остались безнаказанными: порядка 3500 человек были интернированы, около 3000 получили тюремные сроки. Хотя считается, что, по сравнению с немецкими меньшинствами других стран, здешнее не так сильно пострадало. У фрау Эрихсен-Кандусси отец, добровольно ставший солдатом и отобранный в Ваффен-СС, но на фронт не попавший (был переводчиком), получил три года и восемь месяцев тюрьмы, дед, помогавший деньгами немецким крестьянам, провел в тюрьме 18 месяцев.
Но уже на следующий год после войны восстановилось школьное образование (правда, без права принимать экзамены), и государство даже выделяло деньги немецким школам. В 1953-м представитель немецкого меньшинства уже был избран в датский парламент. ФРГ в тот период как раз собралась вступить в НАТО. Для этого ей требовалось согласие Дании, которая готова была его дать, только при условии решения проблемы датского меньшинства в Германии, южнее датско-германской границы. В феврале 1955-го в Копенгагене собрались на встречу немцы и датчане. Причем среди немцев был один чиновник из земли Шлезвиг-Гольштейн с нацистским прошлым, а с датской – историк, дом которого незадолго до окончания войны взорвал вермахт. Тем не менее удалось договориться. Соглашение было подписано в марте 1955-го. В нем признавалось право каждого решать, к какой группе населения он принадлежит («меньшинство тот, кто им хочет быть»), право на обучение на родном языке. Соглашение в дальнейшем стало для Европы моделью мирного проживания большинства населения с меньшинством.
Стало
«В Дании наши корни, наш дом, наши друзья, – поясняет Фрауке Эрихсен-Кандусси. – Я шесть лет жила в Италии, преподавала в Германии, но не осталась там. В Дании мое прошлое и мое будущее. Моя дочь, наполовину итальянка, тоже осталась здесь».
Журналист Рут Кандусси живет в Оберно (Апенраде) и работает в ежедневной газете Der Nordschleswiger, которую издает немецкое меньшинство. «Нет такой тенденции, чтобы члены немецкой общины Дании переселялись в Германию, – говорит она. – Этого и раньше не было. Разве что отдельные случаи».
Немецкое меньшинство Дании дружит с датским меньшинством Германии – это было не всегда само собой, дружба развилась в последнее десятилетие. Кому из них живется лучше? Датскому меньшинству симпатизирует немецкое население. Такого «фактора симпатии» у немцев Дании, скорее, нет – притом, что они признаны и уважаемы. Хотя с недавних пор их партия – Die Schleswigsche Partei – стала получать больше голосов на выборах, ей удалось стать привлекательной и для датского избирателя. Но все-таки мало кто из датчан, например, отправляет детей в немецкие школы (хотя потребность в знаниях немецкого в Дании большая, Германия – ее главный торговый партнер).
Пастор собора в Хадерслебене Криста Хансен считает, что в немецких семьях Дании все больше стараются воспитывать детей в двух культурах – молодые люди хотят, чтобы венчание и крещение проходило на двух языках: «Вероятно, это судьба меньшинств – ты все время одной ногой стоишь в другой культуре».
Впрочем, меньшинство – понятие относительное. Президент Федералистского союза европейских национальных меньшинств Ханс Хайнрих Хансен несколько лет назад, когда Дания решила сократить число коммун, спросил главу правительства, позже ставшего генсеком НАТО, Андерса Фог Расмуссена, ощущает ли он себя главой меньшинства: «Он несколько вымучено засмеялся. Тогда я ему сказал, что население Дании с ее 5,5 миллиона жителей – это как раз 1 процент населения Евросоюза, тогда как мы – немецкое меньшинство в Дании – в нашем регионе составляем 8 процентов населения».
