Ностальгия на восточный лад

Прошло почти 30 лет с момента объединения Германии, а восточные немцы все еще с теплотой вспоминают ГДР. Феномен такой тоски – остальгии – изучил социолог и публицист Томас Абэ. Недавно его книга об этом явлении была переведена на русский язык.

Томас Абэ представляет остальгию, как феномен, за которым кроются и некоторые проблемы современной Германии / Мария Яшкова

Мария Яшкова

Остальгия (от нем. Оst (восток) и «ностальгия») – «тоска по ГДР» – понятие модное, часто мелькающее в СМИ. Не удивительно, что им заинтересовался и исследователь из Восточной Германии Томас Абэ. В одной из своих последний работ «Остальгия: опыт восточных немцев после объединения Германии» он предлагает разобраться в причинах ее возникновения и рассмотреть наиболее яркие ее проявления в современной Германии. В 2017 году книга была издана в России при поддержке Фонда Фридриха Науманна за свободу и представлена на московской книжной ярмарке «Non/fiction».

Автор начинает с замечания о том, как быстро в объединенной ФРГ начали избавляться от символики ГДР. То, что представляло собой почти полувековую историю жизни существенной части населения, в один момент оказалось демонтировано, снесено, выброшено, перечеркнуто. Уцелел разве только «ампельман», светофорный человечек: за его сохранение на улицах восточногерманских городов велась нешуточная борьба. В остальном же от ГДР остались только воспоминания. Но какие они?

Главный тезис Абэ: остальгия возникла как реакция на формирование негативного образа ГДР в публичном пространстве объединенной Германии. Так сложилось, что о коммунистическом прошлом Восточной Германии предпочитали говорить либо плохо, либо не говорить вовсе. Даже восточногерманские СМИ, приватизированные западногерманскими издательствами, употребляли теперь в отношении ГДР такие слова, как диктатура, беззаконие, преследование. Не удивительно, что восточные немцы не были согласны с таким однобоким изображением своего прошлого. Большинство из них лично не сталкивалось с диктатурой и репрессиями, для огромного числа людей ГДР была просто-напросто пространством, в котором люди жили, возможно, даже более безопасном и стабильном, чем сегодняшняя Германия.

Кроме того, менталитет западных и восточных немцев существенно отличался друг от друга. Западным немцам не был понятен открытый и дружелюбный характер их восточных сограждан, а бывшим гэдээровцам было крайне трудно приспособиться к новой для них структуре организаций, где им предстояло работать. «Многие восточные немцы считали новую западную систему и людей, ее представлявших, „холодными, бездушными и формальными“. А западные, в свою очередь, видели в поведении местных сотрудников некомпетентность, отсутствие формальных правил и „непрофессиональное сострадание“», – рассказывает Абэ о трудностях коммуникации «осси» и «весси».

Другими словами, после объединения восточным немцам предлагалось вычеркнуть из памяти свою почти полувековую историю и насильно приспосабливаться к «западному» образу жизни – и им это не понравилось. Так и возникла остальгия.

В чем же она проявлялась? Прежде всего в заметном росте популярности продуктов «сделано в ГДР» – шоколада, кофе, газировки. О вкусовых качествах этих товаров можно было спорить, но это и неважно: люди любили их за те воспоминания, которые были с ними связаны. Помимо товаров появились и вечеринки «для осси», выставки предметов быта ГДР, телешоу о ГДР.

Впрочем, описывая причины и симптомы остальгии в Германии, Абэ предпочитает не высказывать собственную точку зрения об этом феномене, оставаясь несколько в стороне, как и положено исследователю. Он делает вывод: остальгия – это не просто тоска о минувшем. Это выражение проблем, которые до сих пор остаются в отношениях между «осси» и «весси».

Tolles Diktat 2024
 
Подписаться на Московскую немецкую газету

    e-mail (обязательно)