Вадим Гиппенрейтер
Любава Винокурова
Ровесник революции 1917 года, Вадим Гиппенрейтер родился в дворянской семье с австрийскими корнями. Такое происхождение во многом стало определяющим в жизни будущего фотографа.
Родом из Богемии
Гиппенрейтеры оказались в России во времена правления Александра I. Прапрадед Вадима Евгеньевича, Иозеф Хиппенрейтер (1780–1837), в качестве подданного Богемии, входившей тогда в состав Австрийской империи, приехал в Россию в 1808 году управляющим госпиталем в Калужской губернии. По истечении срока контракта остался в стране и получил российское подданство. В 1814 году венчался первым браком с девицей из дворян Елизаветой Петровной Веденисовой. Отца, офицера, Вадим Евгеньевич знал только по фотографиям – он погиб за несколько месяцев до рождения сына. В Калуге сохранилась усадьба Гиппенрейтеров, сейчас там располагается детско-юношеский туристический центр.
Фотографировать Вадим Гиппенрейтер начал еще в детстве. Домашней реликвией была и остается камера с деревянным корпусом, изготовленная царскими мастерами в 1895 году. «Отец начинял ее современной оптикой. У него были и обычные, современные пленочные камеры, но эту он всегда носил с собой», – вспоминает дочь фотографа Мария Гиппенрейтер.
Вадим Евгеньевич не получил профессионального образования фотографа. Он поступил на биологический факультет МГУ, но был отчислен из-за дворянского происхождения. Гиппенрейтер занимался спортом, был троекратным чемпионом СССР по горным лыжам, в 1939 году первым съехал с вершины Эльбруса. Его зачислили в мединститут благодаря спортивным успехам. Но врачом он так и не стал: эта профессия противоречила его природе: «Врач должен быть узким специалистом, а меня это не устраивало — положить жизнь на одну специальность. Я перевелся в художественный институт им. В.И. Сурикова и окончил его в 1948 году. В это время был расцвет культа личности, деньги платили только за портреты вождей. Этого я тоже делать не умел. Поэтому я проработал 20 лет тренером по горным лыжам, занимаясь при этом фотографией», – рассказывал в одном из интервью Вадим Евгеньевич.
Сосна. Саяны/ Фонд «Фотографическое наследие Вадима Гиппенрейтера”
Пейзажные фотографии Гиппенрейтера сначала публиковали в альбомах к партийным съездам, «чтобы разбавлять портреты генсеков», объяснял Гиппенрейтер. Затем журнал «Смена» взял его снимки для очерка о временах года, позже пейзажи публиковались в журналах «Вокруг света», «Советский союз».
Русский Хэмингуэй
Гиппенрейтер не дожил до векого юбилея несколько месяцев. За долгие годы в его архиве собралось более 30 альбомов по истории архитектуры и природным заповедникам России, а также коллекция, насчитывающая более 50 тысяч слайдов. Альбомы Гиппенрейтера издавались в СССР, Великобритании, США и Франции. В эпоху цифровой фотографии архив из 50 тысяч снимков не кажется чем-то невероятным. Но Вадим Евгеньевич фотографировал на пленку, на каждом кадре которой запечатлена страна, которую он любил. Многие из его фотографий еще никогда не были выставлены и ждут своего часа.
«Я собираю „свою” заповедную Россию», – говорил Гиппенрейтер. Он работал в одиночестве, забирался в самые труднодоступные места и мог несколько недель при любой погоде ждать нужного кадра.
«Он называл себя волком-одиночкой. Не любил много разговаривать и предпочитал работать в одиночестве, не хотел ни от кого зависеть. Был очень требовательным к себе и к окружающим, но при этом никогда не повышал голоса и оставался бесконечно терпеливым. Работоспособный, целеустремленный, проводил много времени в походах. Иногда брал и меня с собой – поездки с ним были праздником», – рассказывает Мария Гиппенрейтер.
Образ жизни Гиппенрейтера сравнивают с образом жизни Хемингуэя. «Они похожи по стилю, по способу жизни. Вадим Евгеньевич был мужественным, храбрым человеком, настоящим мужчиной», – отмечает руководитель российского фотоагентства «ГеоФото» Вадим Штрик.
Стойбище оленей. Тофлария/Фонд «Фотографическое наследие Вадима Гиппенрейтера”
Пейзажи Гиппенрейтера отличаются особенным мироощущением. Если в его объектив попадали места, где уже бывали многие туристы, он находил ракурс, свет, возвращавший лесам, долинам, горам их первозданную красоту и нетронутость. Самый известный цикл фотографа связан с извержением вулкана Новый Толбачик на Камчатке. Фотографии разошлись по миру и оказались даже на обложке GEO.
«Пейзажи Гиппенрейтера уникальны игрой света и цвета. Через свет он мог передать состояние души, настроение природы. Вспомните его фотографии Соловецких островов. В каком цвете они сняты? В красном! Ведь это место было облито кровью. Не у каждого фотографа есть дар так точно переносить на пленку окружающий мир, Гиппенрейтер этим даром обладал», – говорит фотограф, руководитель фотослужбы факультета журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова Дмитрий Линников.
«Если бы за искусство фотографии присуждали Нобелевскую премию, то Гиппенрейтер мог бы получить ее как минимум дважды. Первую – за любой из своих альбомов, а вторую – за вклад в развитие фотоискусства», – отмечает Вадим Штрик.
Выставка зарисовок и необнародованных ранее работ уже состоялась в Галерее классической фотографии в Москве, в Архангельске сейчас представлена экспозиция «Заповедная Россия». Осенью работы снова можно будет увидеть в столице: на ВДНХ в павильоне №59 откроется большая ретроспектива.
